Другое счастье - [77]

– А если постараться?

– Для этого еще немного рановато, – прошептала Милли.

– Понимаю, – кивнул головой Том.

– Как вы намерены теперь поступить?

– Наверстать упущенное уже не выйдет, но мы могли бы, если ты не возражаешь, постараться друг друга узнать. Ты могла бы как-нибудь меня навестить. Я живу на севере Висконсина, места там дикие, зато красивые. Я тоже мог бы к тебе наведаться.

– Мне было бы очень приятно, – призналась Милли.

– Тогда обещаю, что так и сделаю. Я привык держать слово.

– Вы отвезете Агату обратно в тюрьму?

– Ничего другого не остается. Если бы я уехал без нее, федералы все равно ее настигли бы, это дело пары часов.

Милли повернулась к Тому и спросила уверенным голосом:

– Что важнее для слуги правосудия: поймать виновного или защитить невиновного?

Он пропустил бы этот вопрос мимо ушей, если бы его не задала дочь.

Пристально глядя на нее, он робко дотронулся до ее щеки.

– Обещаю дать тебе ответ на этот вопрос при нашей следующей встрече. А теперь тебе надо возвращаться домой. Она не придет. Она попросила меня попрощаться с тобой за нее, потому что не хочет, чтобы ты видела, как ее увозят. Не грусти, вы расстаетесь не навсегда, скоро ты сможешь ее навестить. Ты должна мне доверять.

– Передайте ей, что я позабочусь о ее гитаре: никто до нее не дотронется, пока она сама не возьмет ее в руки. Она поймет. Еще скажите ей, что я буду часто ее навещать, – добавила Милли, всхлипнув. – Я никогда не забуду того, что мы с ней пережили.

Том неуклюже вытер ей слезы. Потом этот человек, никогда не знавший нежности, порывисто заключил ее в объятия и крепко прижал к себе.

Объятия отца и дочери длились несколько мгновений. После этого Том нацарапал на парковочном билете, извлеченном из кармана, свой адрес и оставил его на приборной панели.

Распахнув дверцу, он вылез из «олдсмобиля» и стал подниматься на холм.

* * *

Агата смотрела на револьвер, лежавший в открытой сумке у ее ног. Она не сводила с него глаз с момента ухода Тома. Нагнувшись, она вытащила его и сделала глубокий вдох.

– Собралась на охоту? – раздался у нее за спиной голос Тома. Он выразительно смотрел на револьвер у нее в руке.

– Как все прошло? – взволнованно спросила Агата.

– Кажется, хорошо.

– Она уехала?

– Когда шел к тебе, слышал, как отъезжала машина.

– Она мне что-нибудь передала?

– Что позаботится о твоей гитаре и что ты поймешь.

– Забирай. – Она протянула ему револьвер.

– Лучше убери его в сумку. Нам пора.

– Ты наденешь на меня наручники?

Том, не ответив, зашагал к «форду», оставленному на аллее с другой стороны холма. Агата поспешила за ним.

11

Когда Милли выехала из Санта-Фе, ее машину остановили. Двое вооруженных агентов ФБР приказали ей выйти и с сожалением убедились, что она едет одна. Заставив ее открыть багажник, они обнаружили там только «Гибсон» в потертом кожаном футляре.

Милли ответила на их вопросы и заверила, что ездила на могилу матери. В Филадельфии она действительно подсадила женщину, но та давно вышла, а куда потом направилась, ей неизвестно. На то, что ее пассажирка находится в розыске, ничто не указывало. Она похвасталась, что ее отец – тоже сотрудник Федеральной службы, маршал, если точнее; ясное дело, она воспитана в строгом уважении к закону.

У агентов ФБР не было никаких оснований далее ее задерживать.

Тем временем Том Брэдли и его пленница катили на восток, не спеша предаваясь воспоминаниям и восстанавливая детали прошлого, благо дорога предстояла неблизкая.

Покинув Нью-Мексико и проехав через Колорадо, они в первый раз остановились поесть. Для ужина они выбрали ресторанчик на берегу озера Макконахи в Огаллале, штат Небраска.

Заночевали Том и Агата в отеле, в одном номере.

12

Со времени разговора между агентом Мэлоуни и судьей Клейтоном прошло четыре дня. В ходе разговора он сообщил судье, что маршал, назвавшийся Томом Брэдли, явился в отделение ФБР в Денвере вместе с разыскиваемой беглянкой. Располагая командировочным удостоверением, оформленным по всем правилам и заверенным подписью самого судьи, он настоял на своем праве лично вернуть ее в тюрьму. Мэлоуни не удержался и сказал Клейтону, что считает неправильным подключение к розыскам ФБР, когда ими уже занимается федеральный агент. Элементарная этика требовала по крайней мере заблаговременно уведомить об этом бюро. Теперь, когда дело было завершено, ордер на розыск был де-факто отменен.

На этом Мэлоуни закончил разговор.

* * *

Утро пятого дня Клейтон встретил на крыльце своего дома: расхаживая взад-вперед, он гадал, почему Брэдли до сих пор с ним не связался, а главное, по какой причине Агату Гринберг до сих пор не водворили в камеру. Директор исправительной колонии подтвердил это дрожащим голосом час назад. Клейтону все это совершенно не нравилось; покидать свой дом ему нравилось еще меньше, не говоря об авиаперелетах, тем не менее он собрал дорожную сумку, позвонил секретарше и сообщил, что ему нужно сегодня до вечера оказаться на севере Висконсина.

Днем он приземлился в аэропорту Дулута, где его ждала машина полиции. В сопровождении трех полицейских он спустя два часа пересек Кимбол. Город остался позади, дальше дорога пролегала по сельской местности.