Другие - [20]

Баба Уля была обычной деревенской «чёрной женщиной». Жила с дедом Васей в двухсотлетнем пятистенке. Это такая изба, у которой четыре наружные стены и одна короткая, внутренняя. А напротив внутренней стены стояла русская печь и между ними неширокий проход. Получается, что изба стеной и печкой разделена на две половины. Русская печка своим окном шестка (это то место куда клались дрова, ставились чугунки, сковородки…, ну, в общем, рабочая часть) выходила в сени, а сам корпус печки (большая её часть) был в горнице. А про двести лет – это с даты сбора сруба, которая была вырезана на верхнем венце.

Вели нехитрое хозяйство, которое оставили им после «раскулачивания», сажали огород. Огород им оставили около четверти, от того что было. А то что было, так и стояло нераспаханное и заросшее. От забора и до самого Чулыма. Ухаживали за скотиной. Дед Вася работал бакенщиком – расставлял, собирал и зажигал бакены на Чулыме. Бакен – это речной навигационный знак.

Баба Уля пекла блины в русской печке. В русской печке блины переворачивать не нужно. Они сразу пекутся с обоих сторон. А ещё у бабы Ули была оловянная ложка. Очень похожая по форме на деревянную, но оловянная. На ложке была выцарапана надпись: «Вася пулемётчик». И на кухне был тесак, на котором было несколько желобков, маленький, но чёткий, орёл со свастикой и надпись на немецком.

Когда я был маленьким, то совсем не знал немецкого, а когда вырос побольше, то учил (точнее меня учили), но так и не знал. Поэтому надпись помню, но что было написано, не знаю. Бабушка им шинковала капусту. Это кто-то из её братьев привёз с войны. Я не знаю сколько у неё было братьев. Отец рассказывал, что все вернулись, но очень быстро умерли. Потому что все были ранены. А ложка и тесак остались.

Отец не очень любил приезжать в деревню. К своей маме, моей бабушке, приезжал, а с деревенскими, тёплых отношений не было. Всё своё детство он был «сыном врага народа». И отношение было соответствующее. От отца, моего родного деда, он не отказался. Была и такая мера воздействия. Отказался и ты уже не сын врага народа, а герой и даже патриот. А он не отказался, ну и правильно сделал. Было нелегко, не физически, а морально, поэтому, как только выпала возможность, уехал в город Ачинск, на мелькомбинат. Заодно и свидетельство о рождении получил.

Он родился 14 ноября 1928 года, а свидетельство выдали 16 февраля 1943. Т.е. в 15 лет. Я слабо представляю, как тогда учитывалось народонаселение, но то, что свидетельство о рождении выдавали не сразу, а только когда получалось вырваться из деревни зафиксировано документально – в свидетельстве. Вероятно, сейчас, такую, очень запоздалую запись в книгу актов гражданского состояния и выдачу свидетельства о рождении можно было бы ознаменовать фразой «Теперь Добби свободен!». Но тогда всё это было очень серьёзно. И паспорта были зелёными. У деревенских их не было. А тому, кто всё время (безвылазно) жил в деревне, не выдавали ни паспорта, ни свидетельства.

Потом армия. В армии отец попал в Приморье. После армии остался там работать и так ему понравилось, что вернулся в Сибирь, женился, забрал жену и уехали они на Сахалин. Уехали по оргнабору. Сахалин недавно освободили от японцев и его нужно было заселять и осваивать. Вот и заселяли.

Дальше попробую разобрать родословную по маминому деду, прадеду и дальше, но не с себя вглубь, а из также из глубины веков ко мне.

Родословная по материнской линии

Причерноморье. Вестготы.

Как предки по материнской линии попали в Причерноморье, неизвестно совсем. Просто они в 1 веке нашей эры там уже были. Возможно, они какое-то время кочевали с предками по отцовской линии, а потом их пути разошлись. Но в отличии от предков одиночек, эти предки держались группами. Так вот группой и появились на благодатной территории. Конечно не Месопотамия, но всего было в достатке. Территории между двумя большими реками им хватало. Реки потом уже назовут Дунаем и Днестром. Очень хорошая территория богатая, климат мягкий, природа разнообразная.

Они (предки) не были «другими», как предки по отцу. Они старались быть как все. Жили племенами. А в племенах – семьями. И сами племена кучковались недалеко друг от друга. Может быть потому что жили племенами их и заметить было проще и следов оставляли больше для современных учёных. Поди найди в степи одиночное захоронение или место ночёвки предка одиночки. Даже если что-то найдётся, то ничего оно не скажет. Поэтому учёные ищут и изучают массовые следы. Предки по материнской линии были вот такими массовыми. Наследили достаточно.

Другие племена и народы называли предков тервингами (люди лесов) или виси. Сейчас, на русском языке мы называем их, точнее их называют нам, вестготами. Но попытка расшифровать это сборное название как западные готы неправильна. Они не западные, они мудрые. Западными они стали позже. Слово weise (мудрый) имеет индоевропейское происхождение. А название остготов имеет два варианта современного толкования. Одно – это то, что ост произошло от слова austr (блестящий), если оно индоевропейское. А второе толкование, которое написал Гервиг Вольфрам в своей «Истории готов», немного иное. Остготы (ostrogoth) – готы восходящего солнца, т.е. восточные. До того, как стать остготами, они были гревунгами (жителями степей и грубых песков). А веси (Vesi), по Вольфраму, всё равно не западный, а «добропорядочный», «знатный». Но это разъяснение не для того, чтобы ещё раз обратить внимание на то, что предки были мудрыми, добропорядочными и знатными, а для того, чтобы сказать, что готы были разными. Мои предки были вестготами.