Другая Вселенная - [16]

— Любопытно, — Граймс покачал головой. — Получается, это тот самый корабль, который я собирался присоединить к нашему Флоту.

— Направить на них прожектор, сэр?

— Думаю, не стоит. Если все пойдет как надо, скоро поговорим с ними, без азбуки Морзе.. Готово, мистер Рэнфрю?

— Готово, сэр.

— Ну, вот и отлично. Тогда…

Граймс замялся. Надо было отдать приказ — но обычное «Огонь!» для этой ситуации явно не подходило.

— Контакт, — подсказала Соня.

Рэнфрю склонился над дисплеем, похожим на экран радара. Там, в центре паутинной сетки, белело пятно — корабль-Призрак. Лейтенант вцепился в рукоятки приборов, словно собственными руками удерживал цель в перекрестье прицела. Один из его подчиненных монотонно вел обратный отсчет:

— Двадцать пять… пятьдесят, семьдесят пять, восемьдесят пять… девяносто, девяносто пять… шесть… семь… восемь… девять…

Наступила тишина. Двое техников возле установки переговаривались вполголоса, но Граймс не разобрал ни слова. И тут Суинтон оторвался от оптики и громко объявил:

— Он подает световые сигналы. Похоже, Морзе…

— Готово! — крикнул Рэнфрю. — Давайте!

Раздался короткий вой, потом антенна Карлотти затрещала. Техник, который стоял рядом, отпрянул и чихнул. В воздухе сильно запахло озоном. Возникло невыносимое напряжение — казалось, воздух в рубке звенит. Может быть, это натягивалась ткань пространства-времени? Внезапно Граймс обнаружил, что каждый человек, каждая вещь в рубке раздвоилась. В этом было что-то противоестественное и жуткое. Вот Суинтон снова склонился к оптике, от него отделился другой Суинтон, подошел к Рэнфрю и его команде и о чем-то с ними говорит. Рэнфрю тоже двое: один обеими руками опирается на приборную доску, другой чихает, вытирает нос платком и снова чихает. Голоса наслаивались друг на друга — прямо как в ирландском парламенте… Стоп, откуда он знает, что происходило в ирландском парламенте? Напряжение росло, оно ощущалось физически, причиняло невыносимую боль. Звон впивался в барабанные перепонки тысячами иголочек. Казалось, растягивается каждая клеточка мозга — сильнее, сильнее… и вдруг что-то лопнуло.

«Рейнджер» был уже ясно виден в иллюминаторы. Он был близко, слишком близко — и продолжал угрожающе расти на глазах. Из динамика радиосвязи раздался голос, до странности похожий на голос Суинтона:

— Идиоты! Что вы там вытворяете?

Граймс обнаружил, что он сидит в капитанском кресле, хотя не мог вспомнить, каким образом в нем оказался. Есть только один способ избежать столкновения — включить вспомогательные реактивные двигатели. Но малейший выброс массы в искривленном континууме, во время работы Манншенновского Движителя может привести к самым немыслимым последствиям… Но выбора нет. Даже если немедленно выключить генераторы, остаточного магнетизма вкупе с инерцией будет достаточно, чтобы корабли столкнулись.

Еще секунду Граймс колебался — а потом нажал кнопку.

На корме коротко взвыл двигатель — и тут же смолк. Корабль качнуло. На мгновение появилась псевдогравитация. Все, кто находились в рубке, попадали, кто-то стукнулся о переборку и громко выругался.

…За иллюминаторами не было ничего — ни странного корабля, ни размытого сияющего веретена Линзы Галактики, ни звезд, ни туманностей…

Только Вечная Ночь.

Глава 11

Прошло несколько часов. Двух мнений быть не могло: непонятно каким образом «Дальний поиск» оказался в Абсолютном Ничто и Нигде. Ни средства связи, ни телепатия, ни навигационные системы не могли помочь выбраться отсюда. Здесь некому было принять сигнал, здесь не на что было ориентироваться — вокруг не было никого и ничего — о чем можно было бы поговорить, или за что зацепиться.

Кто-то высказал предположение, что корабль падает со скоростью, превышающей скорость света. Но куда? Можно ли судить о скорости, не имея возможности измерить расстояние? И как можно говорить о скорости там, где нет ни пространства, ни времени?

Посоветовавшись со старшими офицерами, Граймс приказал остановить Движитель Манншенна. Не имело смысла попусту расходовать энергию, чтобы быстрее попасть неизвестно куда… Да и быстрее ли?

Когда свист гироскопов смолк, Граймс объявил о собрании экипажа.

Разумеется, никому не пришло в голову привести кают-компанию в прежний вид после сеанса. Труба лежала на столе, тамбурин успел достичь вентиляционной решетки и прилип к ней. На этот раз за стол сели Граймс и Соня. Кэрен Шмидт снова села возле фисгармонии Бледная и растерянная, она все еще не могла придти в себя после сеанса, в котором поневоле оказалась главным действующим лицом. Граймс недоуменно покосился на нее и пожал плечами. Никто не заставлял ее садиться сюда. Во всяком случае, продолжения в ближайшее время не предвиделось.

Когда все собрались, Граймс встал и поднял руку, призывая к тишине.

— Можете курить, господа. Но я должен вас предупредить: неизвестно, когда мы сможем пополнить запасы.

Он усмехнулся, заметив, как Тодхантер, который только что достал сигарету из своего платинового портсигара, поспешно спрятал ее обратно.

— Господа, ответственность за случившееся полностью лежит на мне. Я знал: трудно себе представить, к чему приведет выброс массы или энергии, когда работает Движитель Манншенна. Возможно, меня несколько извиняет то, что это была вынужденная мера. Но теперь действительно трудно представить, где мы оказались.