Другая Сторона - [17]
Она просыпается через несколько минут от голоса Йетты Браун, выговаривающей ей.
— Я надеюсь, что ты не проспала все это время. Вставай! Вставай сейчас же!
Лиз вскакивает на ноги.
— Извините. Я действительно измучена смертью и…
Йетта перебивает ее.
— Мне все равно. Твое поведение вредит только тебе самой, — вздыхает она. — У тебя сейчас встреча с советником по адаптации Олдосом Гентом. Мистер Гент — очень важный человек. Так что, ты знаешь, что не должна засыпать во время вашей встречи с ним.
— Честно говоря, я не думаю, что пропустила много, — извиняется Лиз.
— Ладно. Расскажи мне, почему человеческое существование — это как круг и линия, — требует Йетта.
Лиз напрягает свои мозги.
— Это круг, потому что… эээ… Земля — это сфера, которая, типа, как… эээ… трехмерный круг?
Йетта с отвращением качает головой:
— Именно так я и думала.
— Послушайте, я сожалею о том, что заснула, — Лиз говорит очень быстро, чтобы ее не перебили. — Может, я могу посмотреть конец видео снова?
Йетта Браун игнорирует Лиз.
— Мы должны многое успеть сегодня, мисс Холл. Дела пойдут гораздо более гладко, если ты сможешь заставить себя бодрствовать.
***
— Это Элизабет Мэри Холл, мистер Гент. — Йетта произносит имя Лиз так, будто это особенно неприятное слово, наподобие гингивита.
Олдос Гент поднимает глаза, когда Йетта и Лиз входят в кабинет.
— Благодарю вас, мисс Браун, — обращается Олдос к Йетте, в то время как она, по сути, захлопывает дверь у него перед носом. — Ну что ж, видимо, она меня не слышала? Кажется, у Йетты особенно плохой слух. Она всегда меня перебивает.
Лиз вежливо смеется.
— Здравствуй, Элизабет Холл. Я — Олдос Гент, твой советник по адаптации. Пожалуйста, присаживайся.
Он показывает, что Лиз должна сесть в кресло перед его столом. Однако кресло полностью заложено документами. На самом деле, весь кабинет без окон завален документами.
— Могу я передвинуть эти папки? — спрашивает Лиз.
— О, конечно! — Олдос улыбается, а затем печально смотрит на беспорядок в своем кабинете. — У меня так много документов. Боюсь, мои документы ведут еще и собственные документы.
— Может быть, вам нужен кабинет побольше? — предлагает Лиз.
— Они обещают мне. Этого я жду с самым сильным нетерпением. За исключением того, чтобы мои волосы снова отросли. — Он с любовью потирает свою лысину. — Я начал лысеть около двадцати пяти лет назад, так что копны волос мне придется подождать еще лет тридцать шесть. Но что печально, мы в любом случае теряем волосы, когда становимся младенцами. В моем понимании, у меня будет окно в двадцать четыре года, прежде чем я потеряю свои волосы снова. Ох, да, — вздыхает Олдос.
Лиз протягивает пальцы к своим собственным отросшим волосам.
— В прошлом году заново выросли зубы. Прорезались они убийственно! Я будил жену всю ночь своими всхлипываниями и шумом. — Олдос улыбается, так что Лиз может разглядеть его зубы. — На этот раз я буду тщательно за ними ухаживать. Зубные протезы — это не слишком хорошо. На самом деле, все намного хуже, чем просто не слишком хорошо. Протезы, они… эээ…
— Отстой? — предлагает Лиз.
— Протезы — отстой, — говорит Олдос со смехом. — Они и правда такие. Звук, который они издают, когда ты ешь, просто отстойный.
Олдос с большой осторожностью вытаскивает документ из нижней части шаткой кучи по центру стола. Он открывает дело и читает вслух.
— Ты с Бермудских островов, где погибла в результате несчастного случая на лодке?
— М-м-м, это не я, — говорит Лиз.
— Извини. — Олдос выбирает другую папку. — Ты с Манхэттена, и у тебя был… э-э-э… рак груди?
Лиз отрицательно качает головой. У нее и груди-то, в принципе, нет.
Олдос выбирает третью папку.
— Штат Массачусетс. Травма головы в велосипедной аварии?
Лиз кивает. Это она.
— Хорошо, — пожимает плечами Олдос, — по крайней мере это было быстро. За исключением части с комой, но ты, вероятно, не помнишь.
Действительно, Лиз не помнит.
— Как долго я была в коме?
— Около недели, но твой мозг уже был мертв. Здесь говорится, что твои бедные родители должны были принять решение, отключить ли тебя от аппарата. Нам, моей жене Ровене и мне, пришлось отключить нашего сына Джозефа, еще на Земле. Его лучший друг случайно выстрелил в него, когда они играли с моим старым ружьем. Это был худший день моей жизни. Если у тебя когда-нибудь будут дети… — Олдос останавливает сам себя.
— Если у меня когда-нибудь будут дети, то что?
— Извини. Я не знаю, почему сказал это. Никто не может иметь детей на Другой стороне, — говорит Олдос.
Лиз требуется время, чтобы осознать эту информацию. По тону Олдоса она понимает: он думает, что эти новости ее расстроят.
— А сейчас вы видитесь с сыном? — спрашивает Лиз.
Олдос качает головой.
— Нет, он уже вернулся на Землю к тому моменту, как сюда попали мы с Ро. Хотелось бы мне снова его увидеть, но этого не случилось. — Олдос сморкается. — Аллергия, — извиняется он.
— На что? — спрашивает Лиз.
— Ох, — отвечает Олдос, — у меня аллергия на грустные воспоминания. Это худшее. Хочешь увидеть фотографию моей жены Ровены?
Лиз кивает. Олдос протягивает серебряную рамку с фотографией прекрасной японской леди примерно одних лет с Олдосом.
Для читателей 18+ Холодным декабрьским днем, торопясь на занятия в Гарвард, Сэм случайно встречает в метро Сэди – подругу детства, которую не видел восемь лет. Эта встреча переворачивает их жизни: молодые, амбициозные и увлеченные одной идеей, друзья начинают работу над проектом – видеоигрой «Итиго, дитя моря». Их детище в одночасье становится хитом: к Сэму и Сэди приходят слава и деньги. Но что, если цена этого успеха окажется слишком высокой?Для кого эта книга Для поклонников романов, которые вызывают сильные эмоции и немного меняют жизнь. Для читателей книг Дэвида Николса и Салли Руни. Для тех, кому понравился первый роман автора – «Повседневная логика счастья». Для поклонников книг о любви и друзьях, ради которых можно рискнуть всем.Фишки книги Готовится экранизация от Paramount Pictures, сделка составила 2 миллиона долларов.
После освобождения из лагеря для несовершеннолетних "Свобода", Аню Баланчину загоняют в рамки строгости и прямолинейности. К сожалению, судимость не облегчает ей жизнь. Ни одно учебное заведение не хочет связываться нею, ибо она в черном списке. Плюс ко всему, все главные люди в ее жизни не сидели сложа руки: Нетти перешла на второй курс Святой Троицы, Скарлет и Гейбл близки как никогда, и даже у Вина новые отношения. Но случается так, что друзья должны заплатить по долгам, и Аня с головой бросается обратно в криминальный мир, чтобы защитить их.
«Шоколадная принцесса», первый роман из серии «Право по рождению», представляет нам непреходящую Аню Баланчину, мужественную шестнадцатилетнюю девушку с душой девчонки и ответственностью взрослой женщины. Сейчас ей восемнадцать, жизнь ее скорее горька, чем сладка. Она потеряла своих родителей и бабушку, перевела лучшие школьные годы на терки с законом. Пожалуй, сложнее всего оказалось решение открыть ночной клуб с ее закоренелым врагом Чарльзом Делакруа, стоившего ей отношений с Вином. Тем не менее, Аня по натуре боец.
2083 год. Шоколад и кофе запрещены, бумага на вес золота, вода тщательно дозирована, Нью-Йорк погряз в преступности и нищете. 16-летняя Аня Баланчина пытается жить жизнью обычной школьницы, ходить на занятия, общаться с подругой и быть заботливой сестрой. Однако это не так просто. Ведь все в городе знают, что она дочь главного (и ныне покойного) преступника Нью-Йорка, а ее родственники ждут от нее ответа, готова ли она принять на себя обязанности отца и стать новой главой семейного бизнеса, который переживает не лучшие времена.
В жизни книготорговца Эй Джея Фикри — черная полоса. Его жена умерла, книжный магазин вот-вот прогорит, самую ценную книгу — раритетное издание «Тамерлана» Эдгара По — украли. Фикри все больше замыкается в себе, отгораживаясь и от тех, кому он небезразличен. Даже книги больше не приносят ему радости… Но все изменится, когда Фикри обнаружит у себя в магазине таинственную незнакомку. Скоро он взглянет на мир по-другому, а мир узнает совсем другого Фикри.
ПРАВО ПО РОЖДЕНИЮ (Дилогия) 1. ЭТО ТОЛЬКО МОИ ПРОБЛЕМЫ / All These Things I've Done / (2011)2083 год. Шоколад и кофе запрещены, бумага на вес золота, вода тщательно дозирована, Нью-Йорк погряз в преступности и нищете. Но для Ани Баланчиной, 16-летней дочери преступного (и ныне убитого) авторитета, жизнь идет привычным чередом: занятия в школе, забота о брате, сестре и умирающей бабушке, расставание с парнем и новое романтическое увлечение. Размеренное течение жизни обрывается известием, что ее бывший парень отравлен шоколадом, который производит семья Баланчиных.
Да выйдет Афродита из волн морских. Рожденная из крови и семени Урана, восстанет из белой пены. И пойдет по этому миру в поисках любви. Любви среди людей…
Интернет-легенда о хаски с чудовищной улыбкой может напугать разве что впечатлительного подростка, но хаски найдет средства и против невозмутимого охранника богатой дачи…
Весь вечер Лебедяна с Любомиром, сплетя перста, водили хороводы, пели песни и плясали в общей толчее молодежи. Глаза девицы сверкали все ярче и ярче, особенно после того, как Любомир поднес ей пряный сбитень. Пили его из общего глиняного кувшина и впрогоряч. Крепкий, пьянящий напиток разгонял кровь и румянил щеки, подхлестывая безудержное веселье и пробуждая силы для главного таинства этой ночи. Схватившись за руки крепче прежнего, молодые прыгали через костер, следя за тем, как беснуются сполохи смага, летя вослед.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оконченное произведение. Грядет вторая эра воздухоплавания. Переживут ли главные герои катаклизм? Что ждет их в новом мире? Открытие забытых небесных островов, продолжение экспансии островитян, восстания челяди,битва держав за место под солнцем на осколках погибающего континента. Грядущий технологический скачек, необычная заморская магия, новые города, культуры и жизненный уклад содрогнут когда-то единую Некротию...