Другая Элис - [10]

Кошка продолжала умываться, не подавая виду, что поняла мою просьбу. Как раз в тот момент, когда я почти убедил себя, что мне это померещилось, кошка села и посмотрела прямо на меня.

– Я скучаю по мылу и воде, – сказала она.

– Ч-что? – Я поперхнулся.

– По мылу… и… воде, – медленно повторила кошка, как будто говорила с кем-то туповатым.

Все еще не веря, я подошел к кошке и запустил палец в теплую, мягкую шерсть. Наверняка там батарейки или какое-то устройство для дистанционного управления. Кошка снова отпихнула мою руку.

– Прошу прощения? Как бы тебе самому понравилось, если бы тебя кто-нибудь ткнул пальцем?

В этот раз я явственно почувствовал на своей коже ее теплое дыхание и прошептал:

– Ты настоящая… Что ты здесь делаешь?

– Я вошла через кошачью дверь, – подчеркнуто медленно произнесла кошка, как нечто само собой разумеющееся. Тут я наконец уловил, что голос у нее женский.

– Да, я догадался. Но, м-м-м… Я имел в виду, зачем ты пришла сюда? Откуда ты? И почему ты можешь разговаривать?

– Как много вопросов. – Кошка зевнула и опять растянулась на тетрадях Элис. – Когда их слишком много, меня клонит в сон. – Слегка прикрыв свои янтарные глаза, она все еще наблюдала за мной сквозь узкие щелочки. Взгляд был хитрый.

– Тогда давай по очереди, – сказал я. – Откуда ты?

– С Вороньего Камня. Остров среди топей, – ответила она. – Там холодно. Следующий вопрос?

– Никогда не слышал о таком месте. Должно быть, где-то далеко. Как ты сюда попала?

– Не могу ответить, – сказала кошка. – Потому что я не помню этого.

– Как тебя зовут?

– Может быть, тебе не следует расспрашивать меня обо всем этом, – заметила кошка. – Тебе никогда не объясняли, что нельзя разговаривать с незнакомцами?

– Не думаю, что говорящие кошки считаются.

– Хорошо, – ответила кошка. – Меня зовут Табита. Табита Элизабет Эшвуд.

– Так, значит, ты и есть Т.Э.Э., – вспомнил я инициалы на жетоне.

– Да, – подтвердила Табита. – Кстати, я бы не отказалась от чашечки чая. Ты не против?

Она взглянула на маленький чайный столик Элис.

– Чая? Может, ты хочешь молока?

– О, нет. Чай – было бы чудесно, спасибо. С молоком. И два кусочка сахара.

Я положил пакетик чая и сахар в чашку и включил чайник.

– Зачем ты пришла к нам домой?

– Мне надо было где-нибудь остановиться, – объяснила Табита. – Где можно было бы надеяться, что меня не заметят, пока я не придумаю, как быть дальше.

– Значит, ты увидела в саду Твич и решила пойти за ней через кошачью дверь? Потому что вы так похожи и тебя легко принять за нее? – догадался я.

– Да, – сказала кошка. – Хотя дальше все получилось не совсем по плану, не так ли?

– Так, – подтвердил я. – Но, если бы я не поднялся сюда, чтобы…

Чтобы найти Элис.

Вся эта сумятица и растерянность из-за говорящей кошки отвлекли меня от поисков сестры. Я так отчаянно хотел, чтобы она была здесь, что у меня сдавило горло.

Говорящая кошка в комнате Элис. Все точно так, как будто… ну… придумано Элис. Именно такое она обожала, именно такое могла бы написать…

Эта мысль гвоздем засела в голове, когда я опять вспомнил, что происходило прошлым летом и о чем говорила Элис сегодня ночью.

Я заварил чай и поставил чашку перед Табитой. Она лакала его аккуратно, понемножку, будто старалась не замочить усы.

– Как давно ты стала кошкой? – спросил я. – И кто превратил тебя в кошку?

Табита ответила не сразу. Она вылакала всю чашку, а затем и вторую после того, как я снова наполнил ее. Вылизав все дочиста, она довольно замурлыкала и снова расположилась на столе, пристроив изогнутый хвост на клавишах пишущей машинки Элис.

– Почему ты думаешь, что кто-то превратил меня, – наконец спросила она, – и что я не всегда была кошкой?

– Потому что ты умеешь говорить.

– Все кошки говорят, – сказала Табита. – Но не все люди их понимают.

– Твич точно не умеет.

– Но ты тем не менее можешь ее понять, не так ли?

– Да, но это совсем другое дело. Она просто стоит рядом и мяукает, а ты разговариваешь. Действительно, по-настоящему разговариваешь. И ты пьешь чай. Обычные кошки не пьют чай.

– Чай больше бодрит, чем молоко, – пояснила Табита.

Во второй раз у меня возникло ощущение, что кошка ведет себя изворотливо и явно не склонна идти навстречу. И тут я кое-что припомнил.

– Ты вот сказала недавно, когда умывалась: «Я скучаю по мылу и воде».

– Разве?

– Да. И это доказывает, что ты раньше была человеком. Кошкам не нужны мыло и вода, и раз тебе этого не хватает, значит, ты привыкла умываться как человек!

Хвост Табиты дернулся.

– Ты умнее, чем кажешься, правда?

Понять, что это не очень уж большой комплимент, ума у меня хватило.

– Так кто же ты? – Я не в силах был подавить раздражение, прозвучавшее в голосе. – Или кем ты была?

– Мне надо с осторожностью выбирать тех, кому я могла бы это сказать. – Табита поджала под себя лапы.

– Почему? Ты от кого-то скрываешься?

Я не получил ответа. Стукнула входная дверь, и послышался мамин голос.

– Мне лучше спуститься, – сказал я, не сводя взгляда с Табиты. Теперь было уже не до блинчиков на завтрак. Хотелось выспросить все у таинственной кошки, но, похоже, ей надоели мои расспросы – она заснула.

Я слез по складной лестнице, но, добравшись до нижней ступеньки, замешкался. Всего лишь быстро, в два приема, сложить лестницу, и люк закроется – кошка окажется запертой на чердаке. Нет, я не поступлю так. Она не пленница и, кроме того, вроде не спешит уходить. Вопросы подождут, и Элис должна скоро вернуться. Она-то сообразит, что делать.