Друг моей юности - [85]
— Я не знала, что это случится, — сказала она на следующий день у Майи на кухне, за чашкой кофе. День был теплый, но Джорджия надела свитер в поисках уюта. Она все еще была потрясена и покорна.
— Нет. И до сих пор не знаешь, — резко сказала Майя. — А он тоже это сказал? Что любит тебя?
Да, ответила Джорджия, да, конечно.
— Тогда берегись. На следующий раз будь готова. Когда они это говорят, следующая встреча бывает сложной.
Так и вышло. На следующий раз между ними открылась трещина. Поначалу они только ощупывали края, проверяя, все ли еще она там. Можно сказать, новое развлечение. Но трещина все росла, росла. Не успели они сказать хоть слово, подтверждая, что трещина все еще на месте, она расширилась — Джорджия хладнокровно ощущала, как трещина расширяется, хотя все бы отдала, чтобы ее закрыть. Чувствовал ли он то же самое? Она не знала. Он тоже казался ей хладнокровным — бледный, решительный, сверкающий каким-то новым, злобным замыслом.
Была глубокая ночь. Они безрассудно сидели в машине Джорджии среди других таких же парочек на мысу Кловер-пойнт.
— Все, кто сидит в этих машинах, занимаются тем же, что и мы, — сказал Майлз. — Тебя это заводит?
Он сказал это как раз в той точке сложившегося у них ритуала, где в прошлый раз они заговорили, торжественно и с запинкой, о любви.
— Ты когда-нибудь думала о таком? — спросил он. — Я хочу сказать, мы можем начать с Бена и Лоры. Ты когда-нибудь фантазировала про то, как мы с тобой и с Беном и с Лорой?
Лора была его жена — та, что осталась дома, в Сиэтле. Майлз раньше не упоминал о ней, если не считать того раза, когда он назвал Джорджии ее имя. Но он упоминал про Бена — Джорджии эти упоминания не нравились, но она пропускала их мимо ушей.
«А Бен ломает голову, как ты тут развлекаешься, пока он там рассекает синие моря?»
«А вы с Беном, наверно, особо празднуете его возвращение?»
«Интересно, Бену это твое платьице нравится так же, как мне?»
Он говорил так, словно они с Беном были в каком-то смысле друзьями — или, по крайней мере, партнерами, совладельцами.
— Ты и я и Бен и Лора, — произнес он, и его тон показался Джорджии подчеркнуто, ненатурально похабным, хитрым, презрительным. — Поделимся счастьем со всеми.
Он попробовал ласкать ее, притворяясь, что не замечает ее негодования, горькой обиды. Он начал описывать щедрый обмен ласками между ними четырьмя в постели. Он спросил, возбуждает ли это Джорджию. Она с отвращением сказала, что нет. Еще как возбуждает, просто ты не хочешь признаться. Его голос, его ласки становились напористей. Что в тебе такого особенного, спросил он тихо, презрительно, до боли сжав ее груди. Что ты строишь из себя королеву?
— Ты жесток и сам это прекрасно знаешь, — ответила она, пытаясь оторвать от себя его руки. — Зачем ты так?
— Дорогая, я не жесток, — сказал Майлз скользким, фальшиво-нежным голосом. — Я похотлив. Я тебя хочу, вот и все.
Он принялся дергать Джорджию так и этак, раскладывая ее для удобства пользования. Она велела ему вылезти из машины.
— Чистюля, — сказал он тем же ненатуральным, омерзительно нежным голосом, словно фанатично облизывая что-то мерзкое. — Чистоплотная шлюшка.
Джорджия сказала, что, если он не перестанет сейчас же, она надавит на гудок. Если он немедленно не вылезет из машины, она надавит на гудок. И закричит, чтобы вызвали полицию. Она и в самом деле налегла на гудок, пока они боролись. Он оттолкнул ее, выругавшись с подвыванием — ей и раньше приходилось такое слышать, но совсем с другим значением. Он вылез из машины.
Она не могла поверить в этот взрыв злобы, в такой ошеломляющий поворот событий. Потом, много лет спустя, вспоминая об этом, она думала, что, может быть, он так поступил для очистки совести — чтобы подчеркнуть разницу между ней и Лорой. Или чтобы затушевать слова, которые сказал ей накануне. Или чтобы унизить ее, потому что сам испугался. Возможно. А может, для него это было просто дальнейшее, и подлинно интересное, развитие их сексуальных отношений.
Ей хотелось бы обсудить это с Майей. Но с Майей она уже ничего не могла обсудить. Их дружба внезапно кончилась.
На следующий вечер после инцидента на Кловер-пойнт Джорджия сидела на полу в гостиной и играла с детьми в настольную игру перед сном. Зазвонил телефон. Она была уверена, что это Майлз. Она весь день ждала, что он позвонит, обязательно позвонит — объяснить свои поступки, попросить у нее прощения, сказать, что он ее испытывал в каком-то смысле или что временно сошел с ума из-за неких неизвестных ей обстоятельств. Она не сразу согласится его простить. Но трубку бросать не будет.
Это оказалась Майя.
— Слушай, случилась престранная вещь, — сказала она. — Мне позвонил Майлз. Это ничего, Рэймонда нет дома. Но откуда он вообще про меня знает?
— Понятия не имею, — ответила Джорджия.
Конечно, это она ему сказала. Предложила ему необузданную Майю в качестве развлечения или чтобы объяснить, как неопытна она сама в этой игре. Относительно непорочная добыча.
— Он сказал, что хочет прийти и поговорить со мной, — говорила Майя. — Как ты думаешь? Что с ним случилось? Вы что, поссорились? … Да? А, ну он, наверно, хочет, чтобы я тебя уговорила с ним помириться. Надо сказать, он выбрал удачный вечер. Рэймонд в больнице; у него там упрямая пациентка, у нее схватки. Возможно, он останется делать ей кесарево. Я тогда позвоню и расскажу тебе, как все прошло. Хорошо?
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Джулиет двадцать один. Она преподает в школе совсем нетипичный для молодой девушки предмет — латынь. Кажется, она только вступает в жизнь, но уже с каким-то грузом и как-то печально. Что готовит ей судьба? Насколько она сама вольна выбирать свой путь? И каково это — чувствовать, что отличаешься от остальных?Рассказ известной канадской писательницы Элис Манро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Сдержанность, демократизм, правдивость, понимание тончайших оттенков женской психологии, способность вызывать душевные потрясения – вот главные приметы стиля великой писательницы.
Элис Манро — современная канадская писательница, лауреат Нобелевской премии в области литературы 2013 года. Рассказ «Лес», обманчиво простой по форме и воплощению, — первый и один из немногих ее рассказов, переведенных на русский язык.Существование Роя Фаулера неразрывно связано с землей, ее природным богатством и щедростью. Слывущий в родном городке Логан (Онтарио) чудаком и эксцентриком, он чувствует себя самим собой вдали от людей, наедине с лесной чащобой, которая для него и источник хлеба насущного, и источник неподдельного вдохновения.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. Вот и эти девять историй, изложенные на первый взгляд бесхитростным языком, раскрывают удивительные сюжетные бездны.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Роман «Бледный огонь» Владимира Набокова, одно из самых неординарных произведений писателя, увидел свет в 1962 году. Выйдя из печати, «Бледный огонь» сразу попал в центр внимания американских и английских критиков. Далеко не все из них по достоинству оценили новаторство писателя и разглядели за усложненной формой глубинную философскую суть его произведения, в котором раскрывается трагедия отчужденного от мира человеческого «я» и исследуются проблемы соотношения творческой фантазии и безумия, вымысла и реальности, временного и вечного.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».