Дрожь и оцепенение - [10]

Я чуть не выпалила, но, слава богу, сдержалась: «Бельгия может и имеет общую границу с Германией, но Япония во время второй мировой войны имела с ней больше общего, чем граница»!

Я лишь ограничилась покорным кивком.

— Не стойте тут! Идите искать счета за месяц, которые ваша светлость сложила в отдел химических продуктов.

Я открыла ящик и мне стало почти смешно, когда обнаружилось, что после моей сортировки, папка химических продуктов достигла колоссальных размеров.

Господин Унадзи, мадемуазель Мори и я принялись за работу. Нам понадобилось три дня, чтобы привести в порядок одиннадцать поставщиков. Я и так уже была на плохом счёту, когда случилось ещё более страшное.

Сначала задёргались широкие плечи бравого Унадзи, что у него означало хохот. Вибрация достигла его груди, затем гортани. Наконец смех брызнул ключом, а я покрылась мурашками.

Фубуки, заранее бледная от гнева, спросила:

— Что она ещё натворила?

Господин Унадзи показал ей счёт и книгу.

Она закрыла лицо руками. Мне сделалось дурно при мысли о том, что меня ожидало.

Затем они перелистали страницы и пометили многие счета. Фубуки молча схватила меня за руку и показала на суммы, переписанные моим неподражаемым почерком.

— Как только идут подряд четыре нуля, вы не в состоянии правильно переписать сумму! Вы всякий раз добавляете или отнимаете один ноль!

— Смотри-ка, верно.

— Вы отдаёте себе отчёт? Сколько недель нам теперь понадобится, чтобы отследить и исправить ваши ошибки?

— Не так-то просто с этими нулями, которые идут один за другим…

— Замолчите!

Схватив мою руку, Фубуки вывела меня из комнаты. Мы вошли в пустое помещение, и она заперла дверь.

— Вам не стыдно?

— Я сожалею, — жалко промямлила я.

— Нет, вы не сожалеете! Думаете, я не понимаю? Вы сделали все эти неслыханные ошибки, чтобы отомстить мне!

— Я вам клянусь, что нет!

— Я это прекрасно знаю. Вы настолько злы на меня за то, что я донесла на вас вице-президенту о вашей истории с молочными продуктами, что решили меня публично выставить на посмешище.

— Я себя выставила на посмешище, а не вас.

— Я ваш прямой начальник, и все знают, что это я дала вам вашу работу. Значит, это я отвечаю за ваши действия. И вы это прекрасно знаете. Вы ведёте себя также низко, как и прочие на западе: ваше личное тщеславие вы ставите выше интересов компании. Чтобы отомстить мне за моё отношение к вам, вы не постеснялись саботировать бухгалтерию Юмимото, зная изначально, что ваши промахи падут на меня!

— Я ничего этого не знала, я не нарочно сделала эти ошибки.

— Да что вы! Я знала, что вы не блещете умом. Однако, никто не может быть настолько глуп, чтобы сделать подобные ошибки!

— Я могу.

— Перестаньте! Я знаю, что вы лжёте.

— Фубуки, я даю вам слово чести, что я не делала ошибок нарочно.

— Чести! Что вы знаете о чести?

Она презрительно рассмеялась.

— Представьте себе, понятие чести существует и на западе.

— А! И вы находите достойным уважения бесстыдно утверждать, что вы последняя дурочка?

— Я не думаю, что так уж глупа.

— Либо вы предательница, либо тупая: третьего быть может.

— Может: я это я. Есть нормальные люди, не способные переписывать колонны цифр.

— В Японии таких людей нет.

— Кто же оспаривает превосходство Японии? — сказала я, принимая сокрушённый вид.

— Если вы умственно-отсталая, надо было мне об этом сказать, вместо того, чтобы позволять мне доверять вам такую работу.

— Я не знала, что я умственно-отсталая. Я в жизни ещё не переписывала столько цифр.

— И, тем не менее, ваш случай любопытен. Ведь, чтобы переписывать цифры не требуется особого ума.

— Это точно. Я думаю, что в этом и беда таких людей, как я. Если наш мозг не задействован, он засыпает. Отсюда и мои ошибки.

Фубуки оставила наконец свой воинственный вид и посмотрела на меня весело и удивлённо:

— Ваш мозг должен быть задействован? Как странно!

— Ничего странного, это естественно.

— Ладно. Я подумаю о работе, которая задействует ваш мозг, — повторила моя начальница, явно забавляясь этими словами.

— А пока, можно мне помочь господину Унадзи исправить ошибки?

— Ну, уж нет! Вы и так достаточно натворили!

Не знаю, сколько времени понадобилось моему злополучному коллеге, чтобы восстановить порядок в счетах, разрозненных моими стараниями, но мадемуазель Мори потребовалось два дня, чтобы найти занятие мне по силам.

Огромная папка ждала меня на столе.

— Вы проверите суммы командировочных расходов, — сказала она мне.

— Опять бухгалтерия? Я же вас предупредила о моей ограниченности.

— Это не имеет ничего общего с бухгалтерией. Эта работа разбудит ваш мозг, — уточнила она с насмешливой улыбкой.

Она открыла папку.

— Вот, к примеру, отчёт, который составил господин Сиранэ о командировочных расходах во время поездки в Дюссельдорф для того, чтобы компания возместила ему деньги. Вы должны пересчитать все до мельчайших сумм и установить, получается ли у вас тот же результат, что и у него, с точностью до йены. Поскольку многие счета выставлены в марках, вы должны считать по курсу немецкой марки на дату, указанную на документе. Не забывайте, что курс меняется каждый день.

Так начался худший кошмар в моей жизни. С минуты, когда мне была поручена эта задача, понятие времени исчезло из моей жизни, чтобы уступить место вечной муке. Никогда, ни одного раза мне не удалось прийти к результату, если не идентичному, то хотя бы сравнимому с тем, который мне приходилось проверять. Например, если служащий насчитывал, что Юмимото должна ему 93.327 йен, у меня выходило 15.211 йен или 172.045 йен. Ошибки просто преследовали меня.