Древняя история смерти - [50]

Да что люди, если даже сами творцы порой становились жертвами мерзких происков противников рода человеческого?! Демиург Матунда умаялся, создавая небо, землю и бантуязычное племя ньямвези, и прикорнул— как он думал, ненадолго. Но сон этот оказался вечным, поскольку, пока Матунда спал, к нему подкралась Смерть. Ясное дело, что если Смерть не побоялась расправиться с демиургом, то с самими ньямвези она и вовсе церемониться не стала.

Яйца даяков, часть третья

Выше уже излагались два мифа о том, как смерть внедрилась в племя даяков. Но есть еще и третий, который мы здесь кратко изложим.

Все началось с яйца, которое, в отличие от первых двух случаев, было одно-единственное. Породили это яйцо два дерева неизвестного современной науке вида. Миф не сообщает про тычинки и пестики, а также о том, дозрело яйцо само или деревьям пришлось его высиживать, но результат получился ошеломляющий: когда скорлупа пошла трещинами, на свет просочилась и заколыхалась над опушкой призрачная девушка, которой в будущем предстояло стать праматерью даяков. Но пока ее при всем желании нельзя было назвать в полном смысле человеком: вместо плоти у девушки имелись только кое-какие очертания, в которых угадывались женские формы.

На небесах вылупления девушки, судя по всему, ждали, поскольку оттуда тотчас спустился бог. Он изучил ситуацию, оглядел призрака и, оставив его колыхаться дальше, отправился обратно на небо за снадобьем, которое должно было девушку не только материализовать, но и сделать вместе с ее потомством бессмертной.

Только он отбыл, как явился антагонист сил добра Ангой, который только и ждал момента, чтобы подстроить местным демиургам какую-нибудь каверзу. Увидев призрака, Ангой, не мудрствуя лукаво, изваял ему тело из земли, добавил крови, сделанной из дождевых струй, и запустил работу легких с помощью ветра.

Все это, конечно, больше напоминало карикатуру на божественные деяния, но откуда новорожденному, едва вылупившемуся призраку знать, каким должно быть настоящее тело? Он и такой плоти оказался рад. Не успел, однако, призрак освоиться в теле, сделанном Ангоем, как чуть ли не на голову антагонисту-пакостнику свалился бог с сосудом, в котором плескался эликсир жизни.

Поняв, что случилось, бог в ярости грохнул сосуд о ближайший ствол — может быть, даже о ствол, снесший чудесное яйцо. Эликсир брызнул во все стороны, и растения, на которые он попал, с тех пор ежегодно дают новые побеги. Телу же, сделанному Ангоем, не досталось ни капли, и поэтому люди, произошедшие от девушки-призрака, умирают.

Что же до самого антагониста, то с ним бог обошелся без снисхождения. Он разрубил Ангоя на куски разной величины, и из них образовались змеи, тигры и прочие существа, которые, разбежавшись по джунглям, теперь, в силу генетических особенностей, только и делают, что вредят людям.

Сакральный инцест

Иранский первочеловек Гайомарт честно заслужил репутацию праведника. Он совершил множество благочестивых поступков и внес немалый вклад в борьбу пребывающего в бесконечном свете создателя всех вещей, подателя всего благого и устроителя мира Ахурамазды против предводителя объединенных сил зла, князя тьмы Ангро-Манью, или, как его еще часто называют, Ахримана. Среди прочего он убил сына Ахримана — Арзура, чье имя носит расположенная у входа в зороастрийский ад гора, на которой любят собираться местные демоны — дэвы. Если же и приходилось Гайомарту делать вещи, которые с точки зрения современной нам морали выглядят, мягко говоря, сомнительно, то происходило это исключительно из сакральных соображений, ради пользы иранских народов и — берите выше! — всего человечества.

Праведность Гайомарта тем важнее, что происхождение он имел достаточно темное. Первые сведения о нем не содержат подробностей, сообщая лишь, что он родился в результате союза Неба и Земли, но появившиеся позже зороастрийские священные книги несколько прояснили ситуацию. Согласно «Большому Бундахишну», уже упоминавшийся Ахурамазда слепил Гайомарта из земли и вложил в него семя, созданное из влаги и света неба.

Устроитель мира подошел к делу весьма основательно, не пожалев ни сил, ни времени — процесс ваяния первочеловека занял целых семьдесят дней. И первочеловек получился на загляденье: четырех локтей ростом и такой же в плечах; при этом он сиял так, что соперничал с солнцем. Конечно, мы можем удивляться тому, что, имея неограниченные возможности, Ахурамазда придал своему творению форму, близкую к шарообразной, однако надо понимать, что понятия о красоте и мужественности с мифических времен сильно изменились.

Чтобы отмести сомнения в происшедшем, «Авеста» даже указывает точный адрес места, где состоялось творение первочеловека: в самой середине Земли, на берегу реки Дайтья. Но вот как раз эта точность и смущает. Она словно специально уводит нас от еще одной версии появления на свет Гайомарта, которая и представляется наиболее реальной. Согласно ей, Гайомарт родился в результате «сакрального инцеста» — такой оксюморонный термин выдумали ученые, дабы отделить «правильный» инцест от «неправильного». И родителями его были — кто бы вы думали? — все тот же Ахурамазда и его дочь Спандармат, исполнявшая у древних жителей Ирана обязанности богини земли.