Древняя и средневековая Русь - [7]

Уже за 3000 лет до н. э. племена неолитической Европы делились на охотничье-рыболовческие и земледельческие. Первые населяют почти всю лесную полосу Восточной Европы до Подесенья, северной части Среднего Поднепровья, левобережной Припяти и Немана. Следом их обитания являются поселения с так называемой «ямочно-гребенчатой керамикой». Вторые занимают обширные пространства от Франции до Днестра, Среднего Днепра и Дуная. В это время племена неолита от Атлантики до Днепра переходят от собирательства к земледелию и начинают осваивать не заросшие лесом лёссовые и черноземные пространства. Складывается «культура ленточной керамики». На востоке этой территории, в современных Югославии, Румынии, на Правобережной Украине и частично на Заднепровском Левобережье из однообразного этносубстрата создателей «культуры ленточной керамики», примитивных землевладельцев неолита, выделяются племена с высокой и своеобразной культурой. Этот юго-восточный вариант «культуры ленточной керамики» хорошо известен по памятникам «трипольской культуры». Здесь ранее, чем в других районах, появляется знаменитая «трипольская керамика», весьма совершенная и искусно раскрашенная, наземные постройки в виде больших длинных домов, первые изделия из меди и т. д.[10] Создатели «трипольской культуры» занимались мотыжным земледелием так называемого «огороднического» типа, возделывая просо, пшеницу, ячмень. В раннетрипольское время примитивное мотыжное земледелие было ведущим. Земледелие сочеталось со скотоводством, носившим пастушеский характер, причем разводился главным образом крупный рогатый скот, и только позднее, в позднетрипольское время, наряду с рогатым скотом появилась недавно прирученная лошадь. Скот разводился только на подножном корму, и никаких заготовок сена не было. По мере необходимости и в момент опасности скот загонялся на площадь внутри поселения. Охота и рыбная ловля, особенно последняя, играли второстепенную роль.

Трипольцы были оседлым земледельческим населением. Их поселки располагались у воды, но при этом не всегда избирались берега больших рек, а зачастую трипольцы довольствовались небольшим ручейком, текущим по дну степного оврага. Это обстоятельство отчасти и обусловливало слабое развитие рыболовства. Оседлость трипольцев способствовала развитию гончарного искусства и созданию знаменитой расписной трипольской керамики.

Носители трипольской культуры вели первобытное коллективное хозяйство и жили матриархально-родовыми группами, общинами, состоявшими из отдельных брачных пар.

Позднетрипольские племена отходят от мотыжного земледелия. Усиливается значение скотоводства и охоты. Главным домашним животным вместо крупного рогатого скота становится лошадь. Вместе с ростом скотоводства наблюдается и естественный результат этого явления — большая подвижность населения. Время от времени в некоторых местах начинаются переходы с места на место. Ухудшается керамика. Исчезают большие дома и их место занимают семейные землянки. Поселения трипольцев этой поры уже определенно локализуются главным образом на низменных левых берегах степных и лесостепных рек. Наблюдается переход к патриархально-родовым отношениям. Появляются и распространяются первые украшения и орудия из меди и бронзы. Начинаются межплеменные войны. Возникают укрепленные поселения-городища.

Нам неизвестны племенные названия создателей трипольской культуры. Мы не можем вслед за обнаружившим трипольскую культуру В. В. Хвойко видеть в ее носителях «праславян» или «протославян», пронесших свое славянское ab оvо начало через тысячелетия, вплоть до времен образования Киевского государства; но не связывать эти земледельческие оседлые племена, к которым генетически восходит ряд племен Приднепровья, с позднейшими славянами также не представляется возможным. Несомненно, что создатели трипольской культуры приняли в какой-то мере участие в формировании славянства.[11] Трипольская культура связывала население Приднепровья, с одной стороны, с западом, с Подунавьем, с протоиллирийцами, с племенами культуры «ленточной керамики», с другой — с Балканами, с протофракийцами, племенами культуры «крашеной керамики», со Средиземноморьем.

Несколько более высокое развитие культуры трипольцев, выделяющее их из числа других неолитических земледельческих племен, может быть объяснено влиянием со стороны цивилизаций Восточного Средиземноморья, так ярко сказывающимся на культуре древних фракийских племен. И прямые потоки трипольцев могли во многом отставать от своих предков, вступив в иную стадию развития и потеряв связи с культурами Восточного Средиземноморья, в частности — с крито-микенской культурой. Подобные явления частичного регресса имели место и позднее и, как это будет указано мной далее, даже в отношении приднепровского славянства. Ибо история представляет собой не непрерывное восхождение народов, а сложное переплетение прогресса и упадка, эволюции и революционных скачков, зигзагов и извилин, взлетов и падений.

Племена лесной полосы Восточной Европы создают культуру «ямочно-гребенчатой керамики» (3000–1000 лет до н. э.). Эта культура принадлежит рыбакам и охотникам, жившим родами, объединенными в племена, в поселениях, не знавших укреплений, причем зимой жильем служила землянка, а летом шалаш. Господствовали матриархальные отношения. Мне кажется, что большинство племен лесной полосы Восточной Европы в дальнейшей своей эволюции дало литовские и главным образом финно-угорские племена, но несомненно, что и племена культуры «ямочно-гребенчатой керамики», скрещиваясь и смешиваясь с земледельческими племенами, обитавшими от них к югу и западу, которых можно было бы назвать протославянами по преимуществу, также могут претендовать на славян как на своих потомков. В этом отношении представляет большой интерес разительное сходство керамики славянских городищ роменского типа, явно северного, задесенского, лесного происхождения, с ямочно-гребенчатой, что, быть может, говорит о генетических связях носителей обеих культур.