Древние ольмеки: история и проблематика исследований - [20]
Открытия этого периода кардинальным образом расширили горизонты мезоамериканской археологии и обозначили новые направления для дальнейшего поиска.
1.3. Ла-Вента и Сан-Лоренсо. Исследования 1950-х гг
В 1950-х гг. археологические исследования ольмекских памятников в штатах Табаско и Веракрус продолжаются. Ф. Дракер публикует специальную работу по керамике Ла-Венты, а затем возвращается в район Ла-Венты сначала в 1952 г. вместе с Эдуардо Контрерасом, а потом в 1955 г. с Робертом Хейзером и новым масштабным проектом под эгидой Национального географического Общества, Смитсоновского института и Калифорнийского Университета (Беркли)[92].
В рамках проекта были предусмотрены раскопки и исследования в прилегающих к Ла-Венте районах. На самом памятнике в результате работ были открыты новые ритуальные выкладки из полированных кельтов и жадеитовых украшений (всего более 30), а также уникальнейшей микрокомплекс, состоящий из 16 серпентиновых и жадеитовых фигурок и шести крупных кельтов, который отображал сцену некоего ритуала[93].
Эта находка получила название «клад № 4» (Offering N 4) и была обнаружена в пределах комплекса A (Complex А). Комплекс А располагается на север (с отклонением по оси на 8 °) от крупнейшего сооружения в Ла-Венте — огромной земляной пирамиды высотой 34 м — и представляет собой симметрично спланированный ансамбль из округлой насыпи (А-3) и двух вытянутых насыпей (mounds) (А-4 и А-5), к которым примыкает выделенная каменными столбами и блоками прямоугольная площадка (plaza). Внутри площадки также симметрично прослеживаются еще две вытянутых насыпи platforms) вдоль направления на север (северо-западная и северо-восточная) и одна в центре. Венчает композицию крупная округлая насыпь А-2. Одна из реконструкций предполагает, что оплывшие контуры насыпей и платформ в оригинале могли иметь прямоугольные очертания, а насыпь А-2 представлять собой небольшую ступенчатую пирамиду Клад № 4 был найден у подножия северо-западной насыпи под полом площадки. «Комплекс обнаружился во второй половине дня практически в конце рабочей смены. Необходимо было расчистить, зарисовать, сфотографировать и снять находки в течение нескольких часов до наступления темноты…»[94].
По описанию археологов, 6 кельтов (№ 1–6) из жадеита были вертикально установлены в ряд, а 16 фигурок (№ 7-22) располагались полукругом перед кельтами (рис. 25, 26). При этом кельты занимают восточную часть композиции, а фигурки — северную, западную и южную (рис. 27, 28). Фигурки расположены согласно определенному замыслу. Одна из них (№ 7) занимает особое положение: она стоит практически вплотную спиной к ряду кельтов и лицом к основной группе. Кроме того, эта фигурка — единственная, выполненная из нетрадиционного сырья — мелкозернистого песчаника. Из остальных фигурок две (№ 9 и 22) изготовлены из жадеита и 13 из серпентина, близкого жадеиту по структуре и цветовому оттенку. Четыре фигурки (№ 8-11) выстроились одна за другой и «двигаются» навстречу фигурке № 22. Оставшиеся участники сцены «наблюдают» за ними (рис. 29).
Рис. 25. Клад № 4. Ла-Вента. Современная музейная экспозиция (по: [Evans, 2004, р.178]).
Pис. 26. Клад № 4. Ла-Вента. Общий вид {по: [Вегпа! 1969, PI. 40]).
Рис. 27. Кельты из клада № 4. Ла-Вента. (по: [Drucker, Heizer, Squier, 1959, p. 157]).
Рис. 28. Реконструкция первоначальных изображений на кельтах из клада № 4. Ла-Вента. (по: [Tate, 1999, р. 184]). По-видимому, они являются частями более крупного распиленного изделия.
Основания кельтов и ноги фигурок были зафиксированы на небольшом холмике из красновато-коричневого песка. Затем вся композиция была засыпана светлым (в описании белым) песком и частично коричневым, чтобы полностью сровнять место тайника с поверхностью. После этого следует слой коричнево-серого песчанистого заполнения, на который был выложен (в четыре разноокрашенных и разновременных уровня) пол площадки.
Однако на этом история тайника не закончилась. Через некоторое время через все слои пола и песка было прокопано вертикальное отверстие диаметром, идеально совпадающим с диаметром тайника. Примечательно, что выполнена эта операция была не в грабительских целях. Отверстие было прокопано лишь до уровня голов фигурок и верхней части кельтов. После этой «проверки» композиция была снова запечатана (рис. 30).
Точность этой проверки сохранности тайника позволила авторам раскопок логично заключить, что в распоряжении инспектирующих должны были иметься некие планы о нахождении и расположении подобных объектов в пределах всего комплекса А. Они также упоминают о находке рядом с кельтом № 3 двух плохо сохранившихся фрагментов рук еще одной (семнадцатой?) фигурки из глинистого сланца. По их предположению, это могли быть остатки фигурки, занимавшей положение рядом с фигуркой № 7. В силу химических особенностей грунта фигурка быстро разрушалась и была удалена как раз во время проверки.
Рис. 29. Прорисовка композиции клада № 4 с указанием номеров персонажей и кельтов. Ла-Вента. (по: [Drucker, Heizer, Squier, 1959, p. 153]).
Рис. 30. Клад № 4. Ла-Вента.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.