Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - [142]

Лю Цзуну посчастливилось получить в наследство от отца хорошо организованную военную машину. Но еще большим везением стало то, что вскоре после того, как он взошел на трон, его соперники, правящее семейство Цзинь, пали жертвами еще более мощных внутренних интриг и раздоров, чем прежние.

К большому недовольству слабого и некомпетентного императора Цзинь Хуай-ди, один из его лучших военачальников принц Юэ, член его собственной семьи, вместо того чтобы остаться дома и защищать столицу, ушел далеко на северо-восток во главе 40 тысяч солдат, составлявших цвет китайской армии, чтобы нанести с фланга контрудар по вновь созданной империи гуннов. Поначалу контрнаступление было довольно успешным, но через несколько месяцев принц Юэ, которому приходилось постоянно сражаться то с гуннами за пределами страны, то с интригами внутри нее, не выдержал напряжения и умер. Его армия попала в руки крайне некомпетентного преемника, которому не хватило ума ни продолжить наступление, ни отойти, и в результате довольно быстро вся армия оказалась в руках гуннов под командованием бывшего бандита, а ныне одного из самых надежных гуннских военачальников, Ши Лэ.

Ши Лэ был поражен той легкостью, с которой он смог взять в плен многие тысячи солдат китайской армии, среди которых в качестве командиров и наблюдателей обнаружилось более сорока членов китайской императорской фамилии. «За всю свою долгую и богатую авантюрами жизнь я никогда не видел такого скопища знати!» – воскликнул он. И, повернувшись к одному из военачальников своего штаба, спросил, что, черт возьми, ему с ними делать. Штабной военачальник сразу же предположил, что, если оставить их в живых, это не принесет гуннам никакой пользы. «Я совершенно согласен с тобой, – ответил достойный Ши Лэ, – но было бы неразумно разделаться с ними публично…» Однако той же ночью он послал маленький отряд солдат туда, где держали пленных принцев, с приказом тихо избавиться от всех до единого.

Известия о сокрушительном поражении китайской армии, естественно, привели в ужас императорский двор в Лояне. Поставки продовольствия в город прекратились, и, как следствие, начался голод. В конце концов, чтобы утолить муки голода, многие жители стали прибегать к каннибализму. В городе царил такой хаос, что грабители делали свое дело открыто, не опасаясь наказания.

Наконец все стало настолько плохо, что император решил бежать, спасая свою жизнь. Однако среди всеобщего хаоса он не смог раздобыть экипаж, на котором мог бы уехать. Не смутившись этим, он попытался бежать пешком, но, обнаружив, что окрестности столицы полностью в руках бандитов, вскоре был вынужден вернуться во дворец и там ждать решения своей судьбы.

Ждать пришлось недолго. В том же году (311 г.) гуннские армии быстро окружили императорскую столицу. Двенадцать небольших боев закончились полным поражением оставшихся солдат, которые пытались отбить атаки на столицу, и вскоре гуннские военачальники, главным из которых был волосатый альбинос Лю Яо, прорвали последние линии обороны и взяли штурмом императорский дворец.

В ходе финальных боев было убито более 30 тысяч горожан[53], в том числе наследник трона. Царствующую императрицу насильно разлучили с ее супругом, и вскоре она вышла замуж за Лю Яо, командующего гуннскими войсками, бравшими столицу. Пожалуй, следует отметить, что, по рассказам, эта достойная дама восприняла насильственную смену супруга спокойно и даже не без удовольствия.

Сам император Хуай-ди сделал последнюю отчаянную попытку бежать, но его быстро схватили и с триумфом привезли в лагерь гуннского командующего. Однако, вопреки его ожиданиям, императора не казнили, а отнеслись к нему с подчеркнутой вежливостью и вниманием. Вскоре после этого его вместе со всеми императорскими регалиями отправили в столицу новой гуннской империи Бинъян (Пинъян). Там он был встречен очень любезно и получил должность камергера и ранг герцога, а через некоторое время ему в жены дали гуннскую принцессу (несомненно, в качестве утешения после потери императрицы). Однако, в конечном итоге, его существование сочли представляющим опасность для государства, и он был предан смерти.

Став полновластными хозяевами Лояна, гунны почувствовали некоторое недоумение, поскольку не знали, что им делать со своим новым владением. Некоторые из гуннских командующих хотели оставить город нетронутым и перенести туда столицу своей империи, поскольку здесь уже были и великолепные дворцы, и все остальное, что подобало многовековому центру китайской политической и культурной жизни. Однако другие генералы, среди которых был влиятельный Лю Яо, категорически возражали против этого плана, утверждая, что Лоян очень неудачно расположен с военной точки зрения, поэтому желательно оставить столицу в более труднодоступном Бинъяне, по крайней мере до тех пор, пока вся Китайская империя не будет полностью подчинена гуннам. Чтобы сделать любое дальнейшее обсуждение этого вопроса невозможным, Лю Яо начал методично разрушать китайскую столицу. Были подожжены все дворцы, храмы и общественные здания, и за несколько часов прекрасный древний город превратился в руины.