Древнерусское предхристианство - [87]
Отступая от начала родин на три четверти года назад, отсчитывали по солнечному коло, установленные для зачатий сроки. Это время длилось от летнего солнцестояния до весеннего равноденствия. После Масленицы браки строго запрещались и возобновлялись лишь на Купалу. Этот особый срок жизни не случайно называли постом «пустым» временем, его посвящали воздержанию, покаянию и телесному очищению. В течение года время родин отмечала вереница «наступных» дней. В народном месяцеслове она начиналась 31 марта, в день св. Ипатия, «разрешителя от не-плодства», 22 июля чествовали св. Марии Магдалину, «помощницу в родах», 1 августа, молились св. Соломонии, помогавшей «детным и бережим (беременным) бабам», 26 августа почитали свв. Адриана и Наталью, помощников в браках, 9 сентября, сразу после Рождества Богородицы, «роженицы и бездетные» чтили свв. Иоакима и Анну. Молитвы на Семён день (св. Симеона-летопроводца) сулили благополучие семейным женщинам.
Особое место в «женском календаре» занимала пора последних в году родов. Она приходилась на сорокадневный корочун и впоследствии совпадала с Рождественским постом, в чём усматривался важный смысл. На срок, завершающий солнечный круг, выпадали самые тяжёлые предродовые недели. В эти дни всех почитаемых святых и все святыни связывали с «поможением в трудных родах» и болезнях «неплодства»: св. Екатерину-мучельницу, «помощницу в родах» (24 ноября), праздник иконы Знамения Богородицы (27 ноября), св. Варвару-мучельницу (4 декабря), праздник Зачатия св. Анны (9 декабря) и св. Анастасию-узорешительницу (22 декабря).[435]
Первый день после зимнего солнцеворота в древности посвящался роженицам и назывался «рожаничная трапеза» или «бабьи каши». Сразу после Коляды женщины устраивали своё особое пиршество и совместно угощали повитух. С этого дня и до Масленицы, на всё время суровой зимы должен был прерваться круг рождения детей. Позже день зимнего солнцеворота был соотнесён с Рождеством Христовым, а «день рожениц» совмещён с церковным праздником Собора Пресвятой Богородицы (26 декабря). Наутро, в Степанов день (св. Стефана Первомученика, 27 декабря), вновь творили молитву «при трудных родах». На этом древний период родин завершался.[436]
Брачные запреты и православие
Христианство не могло не учитывать естественных основ бытия. Эпоха, когда люди следовали за жизнью животного мира и рождали потомство неизменно в одну и ту же пору, завершилась с принятием христианства. Законы природы уступили место церковным законам. Наложение православного календаря на обрядовую основу солнечного коло привело к многочисленным неточностям и допущениям, однако в целом народно-церковный месяцеслов сохранил и древний запрет на рождение детей в самое неблагоприятное время года, и правила супружеского сожительства, и дни оберегов рожениц и младенцев.
С учётом пасхальной седмицы срок великопостного запрета на брачные отношения возрос до 49 дней (семи недель), стал подвижным: самая ранняя дата его начала падала на 2 февраля, а самая поздняя дата завершения – на 25 апреля. Строгое воздержание предписывалось в праздник Благовещения (25 марта). Самый ранний день Пасхи отмечался именно на Благовещение, и потому супружеское воздержание в некоторые годы отменялось уже с 1 апреля, по завершении попразднества Благовещения и окончании пасхальной седмицы – на 80 дней раньше начала дохристианских браков на Купалу. В отдельные годы младенцы рождались не после весеннего равноденствия, как прежде, а в январские, февральские и мартовские холода.
Греческие миссионеры настойчиво пытались приспособить церковный устав, созданный в ином месте и ином климате, к русской жизни. Петровский пост, первоначально введённый византийцами для славян,[437]начинался через неделю после праздника св. Троицы. В соответствии с лунно-солнечной пасхалией он длился от одной до шести недель (с 18 мая по 29 июня) и завершался в день свв. Петра и Павла, «по молитвам которых предотвращалось зачатие».[438] Таким образом налагался запрет на брачные обряды Купалы и частично Русальницы. Успенский двухнедельный пост, учреждённый в Византии вскоре после крещения Руси, неизменно начинался 1 августа, накануне праздника Зари и новой поры молодёжных
В книге рассматриваются отдельные аспекты деятельности Союза вооруженной борьбы, Армии Крайовой и других военизированных структур польского националистического подполья в Белоруссии в 1939–1953 гг. Рассчитана на историков, краеведов, всех, кто интересуется историей Белоруссии.
В книге Тимоти Снайдера «Кровавые земли. Европа между Гитлером и Сталиным» Сталин приравнивается к Гитлеру. А партизаны — в том числе и бойцы-евреи — представлены как те, кто лишь провоцировал немецкие преступления.
Настоящая книга – одна из детально разработанных монографии по истории Абхазии с древнейших времен до 1879 года. В ней впервые систематически и подробно излагаются все сведения по истории Абхазии в указанный временной отрезок. Особая значимость книги обусловлена тем, что автор при описании какого-то события или факта максимально привлекает все сведения, которые сохранили по этому событию или факту письменные первоисточники.
Более двадцати лет Россия словно находится в порочном замкнутом круге. Она вздрагивает, иногда даже напрягает силы, но не может из него вырваться, словно какие-то сверхъестественные силы удерживают ее в непривычном для неё униженном состоянии. Когда же мы встанем наконец с колен – во весь рост, с гордо поднятой головой? Когда вернем себе величие и мощь, а с ними и уважение всего мира, каким неизменно пользовался могучий Советский Союз? Когда наступит просветление и спасение нашего народа? На эти вопросы отвечает автор Владимир Степанович Новосельцев – профессор кафедры политологии РГТЭУ, Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.