Древнерусское предхристианство - [116]
Предположительно, над закрытым дымоходом в навершии шатра начали ставить на ребро крестовидный коловрат и соединять под прямым углом с таким же кресчатым колесом. Вместе они образовывали шаровое «огнесолнце» – прообраз деревянного купола, обшитого гнутыми дщицами, покрытого лемехом и увенчанного крестом. Такой купол устанавливали на крепкой деревянной бочке, являвшейся завершением шатра – эта часть храма сохранила своё плотницкое название бочка. Его основание, вероятно, украшал пояс обережных зубчатых городков (от слова «ограда»), изображавших острые языки пламени. Над кровлей четверика укрепляли прорезной конёк, «красный тёс» окаймляли копьевидными застрехами и зубчатыми причелинами. Вход в храм украшали резными вереями под дугой, которая знаменовала небесный свод и неземную природу сооружения. Впоследствии к предхристианской храмовой основе добавили боковые прирубы, алтарную преграду, гульбище, высокое крыльцо, оконца с наличниками и многоглавие, означавшее святость храма и небесную защиту всех его частей (хотя, в первую очередь, купола воздвигались над церковными алтарями).
Символика средневекового зодчества
Сохранились летописные сведения о привезённых князем Владимиром из Корсуни в Киев скульптурах и барельефах античного типа, заменивших скандинавских бальванов, но уже в качестве украшения. Для правителя Руси они стали внешним знаком приобщения к эллинско-средиземноморской культуре. Спустя два столетия на белокаменных фризах владимиро-суздальских церквей появились стилизованные кентавры, грифоны и львы, больше похожие на барсов или рысей, не имеющих гривы.
Наряду с книгами и богослужением, важнейшим проповедником христианства на Руси явилась архитектура. Под её воздействием над святилищами стали воздвигать деревянные храмовые шатры. Византия принесла вместе с православием замечательный образ крестовокупольной белокаменной церкви, утонченность иконы и фрески, выразительность мозаики и орнамента. Под сводами первых русских соборов объединялись князья и простолюдины. Нерушимость каменных стен знаменовала незыблемость новой веры. Многоглавие выявляло важнейшую религиозную мысль. Среди куполов-глав неизменно возвышался один, а остальные лишь уподоблялись первообразу. Точно так же к имени Сварога восходили его величальные прозвища.
Успенская церковь. Кондопога (не сохр.).1774 год
Пламенеющие формы куполов и кровли над алтарём сочетаются с изображением пояса огненных языков в виде зубчатых «городков» под шатром.
Раннесредневековые храмы белили как снаружи, подобно русским печам или глиняным мазанкам, так и внутри. Созданные византийцами мозаики и росписи XI века в Софийских соборах Киева, Новгорода и Полоцка (в двух последних они не сохранились) следует считать исключением. Белый или бело-красный цвета стен подчеркивали огненную природу «дома Божия», зрительно отделяли храм от земли и словно приподнимали к небу. Светлым золотом отливали бревенчатые срубы, скобленые стены, полы и потолки церквей, сияли на солнце покрытые свежей медью или «оперённые» деревянным лемехом купола – они пламенели словно горящие перья сказочной Жар-птицы. Образы птичьего пера и языка пламени надолго соединились в художественном сознании. Важное значение придавалось золочению крестов и предметов церковного обихода.
Деревянные храмы и предхристианство
Первые каменные церкви, выстроенные в крупных городах, следовали византийским канонам, однако храмы остальной Руси, почти исключительно деревянные, были иными. Иоакимовская летопись сообщала о деревянной церкви Преображения и дубовой «о тринадцати верхах» церкви св. Софии, срубленных в Новгороде в 989 году.[570] Историки архитектуры полагают, что прототипы «бочек», «шатров», бревенчатые «клети башенной формы», а также многоглавие зарождались во второй половине I тысячелетия нашей эры в древнерусской культовой архитектуре (курганные погребения, святилища).[571] Деревянные храмы, с их костровидными куполами, пламевидными завершениями кровли, приделов и крылец, возводились под влиянием незабываемо ярких предхристианских образов.
Исследователь русского деревянного зодчества М.В. Красовский справедливо отмечал: «если греки /…/ были нашими первыми учителями постройки каменных храмов, то в деле сооружения деревянных церквей они ничем не могли нам помочь…».[572] Нельзя не согласиться с тем, что на Руси «у порога эпохи распространения христианства деревянные церкви имели те же основные типы, что и в веках XV и XVI, для которых они служили образцом»,[573] поскольку «наши плотники, следуя за желанием народа, строго придерживались в своих постройках существовавших тогда образцов – древних храмов и строили “по старине”».[574] И.Е. Забелин приводил свидетельство о настойчивых просьбах в 1490 году жителей Великого Устюга построить соборный храм «по старине», вместо стоявших на его месте древних «круглых» (восьмигранных) церквей шатрового типа, возведенных в 1292 и 1397 годах.
