Древнее зеркало - [28]

, где бродил несколько месяцев, отдыхая под вековыми деревьями, ночуя в зарослях пахучих трав. Не раз случалось мне встречать на своем пути тигров и леопардов, находить свежий след шакала и волка, но стоило только блеснуть моему зеркалу, как звери обращались в бегство. Почтенный отшельник Су Бин, муж редких познаний, постигший премудрость «Ицзина» и потому прозревший сокрытое и грядущее, заметил мне как-то:

– Священные вещи лишь на короткое время попадают в людские руки. Смуты и смерть завладели миром, человек бессилен перед ними. Поспешите вернуться в родные места, пока при вас чудодейственное зеркало и вам не страшны любые преграды.

Вняв его разумным советам, я двинулся на север в обратный путь. Путешествуя по Хэбэю, я как-то раз увидел во сне свое зеркало.

– Я всегда благоволило к вашему достойному брату, и, так как недалеко то время, когда покину я мир людей и отправлюсь в далекое странствие, я хотело бы проститься с ним. Прошу вас, поскорее возвращайтесь в Чанъань.

Во сне я обещал ему это. Наутро, припомнив мое сновидение, я впал в отчаяние, близкое к страху, и поспешил на запад по Циньской дороге. Я не нарушил данного мною слова – и вот я у вас. Боюсь, однако, это чудесное зеркало недолго пробудет в вашем доме.

Спустя несколько месяцев брат мой Цзи возвратился в Хэдун.

Пятнадцатого числа седьмой луны в тринадцатый год «Дае» из шкатулки донесся печальный звон. Он словно бы шел издалека, но все приближался и нарастал, уподобившись реву дракона и тигриному рыку. Так продолжалось довольно долго, потом все затихло. Я тут же открыл шкатулку, желая взглянуть на зеркало. Оно исчезло.

Шэнь Цзи-цзи

ВОЛШЕБНОЕ ИЗГОЛОВЬЕ

В седьмом году «Кайюань»{96} был среди даосских монахов некий старец Люй, постигший тайны бессмертия. Как-то раз направился он в город Ханьдань и по дороге остановился на одном постоялом дворе.

Сняв шапку и распустив пояс{97}, сидел он, облокотившись на свой мешок, как вдруг приметил среди постояльцев одного юношу. Это был некий Лу. Он был одет в куртку из грубой шерсти, но приехал на статном вороном жеребце. Лу спешил в поле, да заглянул по дороге на постоялый двор. Усевшись на одну циновку со старцем, юноша принялся болтать и шутить с самым беспечным видом. Но, взглянув ненароком на свою перепачканную землею простую куртку, Лу вдруг сказал с глубоким вздохом:

– Тяжко сознавать, что рожден ты на великое дело, а не нашел себе в жизни достойного места!

– Я-то подумал: вот счастливец, он и здоров и молод. И вдруг слышу, вы недовольны, ропщете на свою судьбу… С чего бы это? – усмехнулся старец.

– Что ж, по-вашему, мне выпала счастливая судьба? – спросил юноша. – Разве для этого я рожден?

– Значит, вы думаете, что достойны лучшей доли? Какой же, позвольте полюбопытствовать?

– Великий муж является в этот мир, чтобы замечательными делами прославить свое имя. Он становится полководцем, затем первым министром, пьет из священных сосудов, услаждает слух изысканной музыкой. Возвеличить свой род, обогатить свое семейство – вот что считаю я счастливым уделом. Молодые годы провел я в учении, углубил свои знания в странствиях. Я все думал: наступит время, выдержу экзамен и облачусь в одежды чиновника. И что же? Я в расцвете сил, достиг совершенного возраста, а все копаюсь в земле, – ну разве не обидно это? – сетовал юноша.

Едва он закончил, как глаза его стали слипаться и на него напал неодолимый сон. В эту минуту хозяин поставил варить горшок с просом. Старец вытащил из мешка изголовье и, протянув его юноше, сказал:

– Прилягте на мое изголовье, и мечты ваши о счастливой судьбе сбудутся непременно.

Изголовье было из зеленого фарфора с отверстиями по бокам{98}. Только юноша собрался прилечь, как вдруг увидел, что отверстия начали медленно расширяться и озарились светом. Юноша встал, вошел внутрь изголовья и оказался возле своего дома.

Через несколько месяцев он взял жену из рода Цуй, что из Цинхэ. Девушка была очень красива. Вскоре Лу начал богатеть{99}. Одежды его и лошади день ото дня становились роскошнее. Юноше больше не приходилось сетовать на свою злосчастную судьбу.

На следующий год Лу сдал экзамены на степень цзиньши{100} и был занесен в табель о рангах. Вскоре он сменил свое грубое платье{101} на облачение секретаря – редактора государственных бумаг{102}. Но потом согласно императорскому рескрипту был назначен инспектором двора по иностранным делам, а позже – историографом, ведущим запись всех деяний императора. Одновременно ему было поручено редактирование императорских рескриптов и манифестов.

Через три года его перевели из Тунчжоу на должность правителя области Шэнь. Лу всегда любил землю. Он приказал прорыть в западной части Шэнь оросительный канал в восемьдесят ли{103} длиной, чтобы воды на полях было в достатке. Канал этот принес местным жителям благоденствие. Они поставили камень, на котором увековечили заслуги Лу. Затем он был военным наместником в Бяньчжоу, имперским посланником в Хэнани{104} и наконец стал правителем столичного округа.

В этом самом году император предпринял военный поход против народов жун и ди{105}