Древнеарийская философия. Том 1, 2 - [7]
Впрочем, такое ему удавалось далеко не всегда. Иногда подобная информация, в том числе, и по независящим от автора причинам, была ему просто недоступна.
Не исключено, что при написании эпиграфов и их сопровождения, автор допустил ошибки. Если это так, то он заранее благодарен указавшим ему на них читателям и обязуется упомянуть их в следующих изданиях настоящей книги.
Связь с основами. Автор должен признать, что в качестве эпиграфов использованы, в основном, неведические цитаты, а также не уделяется пристальное внимание не только каким-либо Богам вообще, но и к русским Богам в частности, и собственно ведической философии в её традиционном понимании. Подобное может быть сочтено кем-то оскорблением, и поэтому по данной теме стоит сказать несколько слов.
Отмеченный аспект изложения является ничем иным, как следствием глубоко научного подхода настоящей книги и универсальности древнеарийской философии. Именно такие нюансы не только позволяют, но и требуют соблюдать разумное ограничение в использовании и обсуждении любой информации мистического характера.
Структуризация текста. Начало параграфов текста можно узнать по их названиям, выделенным прямым жирным шрифтом в первой строке их первых абзацев. Конец параграфа определяется началом следующего параграфа или концом главы, приложения, вступления или заключения тома.
Параграфы делятся на подпараграфы. Начало подпараграфа в виде названия выделяется прямым жирным наклонным шрифтом в первой строке их первых абзацев, а конец задаётся либо началом следующего подпараграфа или параграфа, либо концом главы, приложения, вступления или заключения тома.
Все части настоящей книги, по каждому её тому, за исключением самых своих малых компонент, определяемых каждый раз, исходя по ситуации, а также аннотации, содержания и слова от автора, в смысле конфигурации абзацев имеют свою структуру. В каждой из них сначала идёт вступление, а потом все прочие имеющие отношение к делу составляющие.
Введение понятий и определений. По мере своего ввода новые понятия, для адекватного знания сущности которых, кроме расположенного рядом поясняющего текста настоящей книги, иногда может потребоваться обращение к определяемым соответствующими ссылками источникам, и, связанная с ними символика, если она имеется, выделяются в тексте «жирным наклонным шрифтом, заключённым в кавычки». Далее чисто словесные определения и соответствующая им символика могут использоваться как вместе, так и отдельно.
Кроме определений станут вводиться и иные востребованные изложением конструкции. Поскольку все особенности их описания ничем не отличаются от таковых же свойств определений, то, с целью сокращения текста настоящей книги, обсуждение распространяемых и на них нюансов ввода определений будет производиться без их прямого упоминания.
Словесные определения могут применяться в исключающих двусмысленное понимание сокращённых своих вариантах. При наличии такой потребности, состоящие из нескольких слов понятия, могут быть частями, но обычно весьма близко, разбросаны по предложению, в том числе и в неполном своём варианте.
Нередко вместе с полным определением даётся его сокращённый вариант или даже аббревиатура. В последнем случае при написании подлежащего такому сокращению полного варианта определения первые буквы каждого составляющего его слова отражаются в заглавном формате.
Впрочем, всё, на что следует, по мнению автора, обратить внимание, выделяется в тексте жирным наклонным шрифтом. Когда же такой подход автору казался недостаточным, то он использовал подчёркивание.
Некоторые понятия определяются с большой буквы. В дальнейшем в тексте они используются в том формате записи, в котором были первоначально определены.
Слова и/или словосочетания, напечатанные в тексте простым шрифтом, но взятые в кавычки, могут использоваться в ином смысле, чем обычный их вариант. О том, каким он будет в данном случае, следует понимать из контекста изложения.
Заключение в кавычки слов и/или словосочетаний, напечатанных обычным шрифтом, производится также и для того, чтобы выделить их на общем фоне изложения. Подобное делается, например, для сосредоточения внимания читателя на связанных с некоторыми понятиями нюансах их определения.
Предметный указатель. По возможности все вводимые понятия сведены в «предметный указатель»,дающий постраничную ссылку на то место, где происходит их ввод. Исключение составляет всё то, что легко может быть привязано оглавлением того или иного тома к содержащим нужные пояснения его частям, а также иные объекты, при своём первом упоминании в тексте хотя и выделяемые как определения, но к ним не относимые.
В результате, когда в тексте встречается непонятное или малопонятное слово или их сочетание, то имеет смысл обратиться именно к предметному указателю соответствующего тома настоящей книги. В случае сочетания нескольких слов нужный ответ, конечно же, следует отыскивать по одному из них, обычно существительному.
Впрочем, не все встречаемые в настоящей книге понятия можно найти в предметном указателе. Было бы наивно предполагать, будто возможно сделать подобное в книге и куда большего размера.
Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.