Драйзер. Русский дневник - [99]

В конце парка была расположена красивая застекленная нарзанная галерея с оранжереей. Здесь находился источник нарзана, и мы бесплатно напились воды, которую в Москве покупали по 40 копеек за бутылку. Затем Давидовская остановилась у туристического бюро, чтобы получить информацию, а мы отправились в Курзал, большой павильон для развлечений, который стоял у железной дороги – его мы заметили еще когда приехали. Курзал – это большое здание, в котором находятся театр, концертный зал, бильярдная и т. д. Возле него разбит красивый сад с концертным павильоном и летним театром, а с уступа открывается прекрасный вид на город. Далее мы увидели клетку с двумя очень симпатичными русскими медведями прекрасного медового цвета, а также орлов, сов, лис и павлинов. У стены большого здания можно было присесть на скамейку под теплыми лучами солнца и представлять себе, что пришла весна.

Вернувшись в отель, мы встретили нашу Дэви – очень рассерженную, поскольку она повсюду нас искала. Нас ждал извозчик, готовый отвезти нас в разные санатории, а сама она вооружилась типовым путеводителем. Экипаж представлял собой красивые дрожки, запряженные парой лошадей, – после этого я видел дрожки или сани, запряженные только одной маленькой русской лошадкой.

Первый санаторий был предназначен для крестьян со всего Советского Союза. Здесь в течение пяти недель могут одновременно находиться 65 пациентов. Санаторий был очень чистый и симпатичный, с хорошей столовой и залом для собраний. В каждом номере стояло по четыре кровати, крестьяне были одеты в белые льняные костюмы. Их сюда бесплатно направляют местные отделы здравоохранения. Среди отдыхающих восемь женщин. С одной из них мы познакомились, когда заглянули в комнату, где шел какой-то урок. Это ветеран партии 60-летняя Евдокия Михайловна Борисова, она является членом местного Совета, очень активно произносит речи и только сейчас учится читать и писать.

Второй санаторий, который мы посетили, предназначен для ответственных партийных работников. Ранее он носил имя Троцкого, теперь называется «Октябрь». Это красивое здание с одно- и двухместными номерами, симпатично обставленными, с ярко-красными одеялами на кроватях. Мне сказали, что когда Уэллс был в России, он прожил здесь шесть недель. Летом в санатории находятся 70 пациентов, зимой – 45. В отдельном здании расположены хорошо оборудованные нарзанные ванны, здесь также можно принимать электрические ванны и разные другие процедуры. В коридоре бани мы встретили Крепса, руководителя пресс-бюро Коминтерна, – он проводит здесь свой отпуск.

Третий санаторий, который мы посетили, носит имя Ленина и является крупнейшим лечебным заведением в Кисловодске. Это не только санаторий, но и научный институт по изучению заболеваний сердца. Он расположен на холмах, откуда открывается прекрасный вид на город и окружающие холмы. Санаторий вмещает 120 пациентов летом и 110 – зимой и принимает не только членов профсоюзов, направляемых сюда местными клиниками, но также частных лиц, которые платят за путевки от 158 до 300 рублей в месяц. Поскольку в это время в санатории был «тихий час», когда все должны отдыхать в кроватях, мы осмотрели только комнаты тучных пациентов, которые в это время занимаются ходьбой. В кабинете управляющего нам рассказали о том, каким был город до революции. Практически все здания раньше были частными гостиницами и коттеджами. Например, это здание было гостиницей, в которой останавливались пациенты, принимавшие процедуры частным порядком. Во время гражданской войны эти здания использовались как казармы белогвардейцев, а в ванных располагалась конюшня. В ходе разговора выяснилось, что детские санатории постепенно ликвидируются, поскольку было установлено, что дети склонны становится хроническими больными и инвалидами. Вместо этого детей помещают в лесные школы, которые предоставляют им специальное лечение и в то же время позволяют продолжать обучение. Это тот же принцип, по которому действуют профилактории на промышленных предприятиях.

Выйдя, мы увидели, что наш извозчик на своем прекрасном экипаже с прекрасными лошадьми катается вверх-вниз по горной дороге, чтобы лошади не замерзли. Мы остановились у телеграфа, откуда я хотел послать рождественскую телеграмму, но это рядовое дело на 32 копейки заняло полчаса и вовлекло меня в череду высказываний типа «чертовы дураки», «бездельники», «дуболомы», «ну что за паршивая страна» и т. п. При этом Р. К., которая тоже находилась в плохом настроении, заявила мне, что я типичный американец, который ожидает, что все будет «как дома».

Мы вернулись в отель весьма замерзшими и уставшими, поужинали в столовой и попрощались с Платоном, который сказал, что так и не получил от БОКС стенографическую запись своего интервью. У Р. К. здесь нашлась знакомая – жена директора Курзала, и мы вечером отправились к ним, в большое здание, где в это время продолжались концерт и показ кинофильма. Некоторое время мы слушали музыку, а потом пошли в их дом, красивый коттедж, расположенный в парке. Хотя он был руководителем большого зала, который после революции был отремонтирован и в прошлом году дал прибыль в 200000 рублей, в его коттедже было всего три комнаты. При этом в одной из них жили мать его жены и еще не знаю сколько родственников (мы прошли через эту комнату, чтобы добраться до гостиной). Комната была довольно уютной, нам подали чай с вареньем, выпечку, конфеты, яблоки – а мы в это время бурно обсуждали проблемы коммунизма. Хозяин оказался очередным «религиозным» фанатиком: до революции он был механиком, а теперь получил партмаксимум