Драматургия буржуазного телевидения - [24]

Крайне легковесны сюжеты эталонной для данного жанра серии «Я люблю Люси». Вот краткий перечень некоторых из них: Люси, обнаружив, что она поправилась на несколько фунтов, переходит на диету, что не устраивает ее мужа Рикки; Люси, опасаясь, как бы Рикки не охладел к ней, всячески пытается помешать ему участвовать в судейской коллегии конкурса красоты, проводимого в городе; Люси счастлива: она принимает участие в викторине, одерживает победу и получает приз.

Проблемы семейной жизни в сериях сводятся в основном к незначительным размолвкам, недоразумениям, необоснованной ревности, хлопотам, связанным с покупками, и т. п. Все это должно вопреки реальности утверждать радости потребительства и с емей ного очага как единственного оплота счастливого человеческого существования.

В 70-е годы семейная комедия приобретает некоторые новые черты — получает явно выраженную политическую окраску. Эта тенденция нашла воплощение прежде всего в трех семейных сериях: английской «До гробовой доски», американской «В кругу семьи» и западногерманской «Душа и сердце». Их можно отнести к жанру семейных уже с некоторыми оговорками, так как на первом плане в них не взаимоотношения в семье, а политическая оценка героями тех или иных социальных проблем, причем оценка с крайне правых позиций.

О политическом направлении в семейной комедии нам еще предстоит говорить подробно. Пока же заметим только одно: эти произведения нередко рассматриваются критикой буржуазных стран как сатирические, высмеивающие ретроградов и консерваторов, однако критическое нач. ало звучит в них приглушенно, реакционная же проповедь — в полный голос. Сам факт появления в «семейной» серийной продукции политического направления свидетельствует о всевозрастающей пропагандистской роли этого жанра на телевидении.

Кроме комедийных серий, семейная тематика разрабатывается также и в так называемых телероманах с продолжением. Разница между семейной комедией и романом с продолжением заключается не только в наличии или отсутствии юмористического начала, но и в самой драматургической структуре. Если в комедии эпизоды, как правило, представляют собой законченные новеллы, то в романе с продолжением каждый новый эпизод связан с предыдущими и составляет часть единого, сквозного сюжета. Этот вид телепродукции почти совсем отсутствует в США, зато широко распространен на Европейском континенте, в первую очередь во Франции и ФРГ.

Телевизионный роман с продолжением ведет свою родословную от аналогичного жанра, утвердившегося в «массовой литературе» еще в прошлом столетии на страницах множества периодических изданий.

Из литературного романа с продолжением в телевизионный перешла не только повествовательная манера, но и способ изображения действительности. По сравнению с семейными комедиями телероманы с продолжением больше насыщены бытовыми деталями, они больше претендуют на психологическую достоверность и даже проблемность. Тем самым они вызывают к себе доверие и расположение зрительской аудитории.

Если в серийных комедиях перед зрителем предстает эдакая образцовая семья, почти не знающая житейских бурь, то в семейной атмосфере, воссоздаваемой телероманами, порывы ветра все же ощущаются.

Правда, это касается не всех серий. Если обратиться, например, к французскому телероману «Семья Сен-Шери», появившемуся на телеэкранах в начале 70-х годов, то его герои супруги Эва и Пьер почти не отличаются от Люси и Дези и многих других им подобных персонажей американских серий. Та же средняя, в меру обеспеченная французская семья, проблемы которой не выходят за рамки разногласий по поводу мелочей быта, забот о детях, о проведении досуга.

Большое место в телероманах отводится теме развода. (Комедии затрагивают эту тему редко и вскользь.) Западногерманская серия «Разведенная дама» (1974) открывается эпизодом, в котором суд выносит решение считать брак супружеской пары Зайпольд, длившийся 25 лет, расторгнутым. С этого момента у Эрики Зайпольд начинается новая жизнь. Она пытается найти себе применение, считая, что в первую очередь нужна детям. Но и у дочери, и у сына — своя жизнь, свои дела. Эрике не остается ничего другого, как искать работу. Не без трудностей она поступает на службу. Последний эпизод завершается встречей Эрики с бывшим мужем, который ушел к другой женщине. И хотя в финальной сцене нет прямого подтверждения того, что между бывшими супругами произойдет примирение, строится она на ожидании именно этого момента.

Любопытно, что после демонстрации серии западногерманское телевидение получило много писем от телезрительниц, каждая из которых уверяла, что судьба Эрики отражает ее собственную и что пример героини внушает ей надежду. Действительно, серия затрагивает проблемы, которые достаточно остро стоят перед значительной частью аудитории. Но как эти проблемы решаются на телеэкране?

Сам по себе развод Эрика переживает сдержанно, без лишних эмоций. Так же решительно и спокойно начинает она жизнь в новом для нее амплуа. Испытания, выпадающие на ее долю (размолвки с дочерью, отсутствие взаимопонимания с семьей сына, трудности с устройством на работу), заканчиваются вполне благополучно: Эрика становится продавщицей в универмаге. А вскоре администрация, оценив умение Эрики расположить к себе покупателей, переводит ее на новую, более престижную должность. Так что эта сторона жизни героини устроилась лучшим образом. Ее встреча с мужем дает основание полагать, что их прежняя привязанность друг к другу в конечном итоге победит. Таким образом, налицо подобие телесказки, в которой героиня после некоторых испытаний должна получить своего принца, а вместе с ним королевство. Надо ли удивляться тому, что многие зрительницы, у которых дела складываются отнюдь не столь удачно, как у Эрики, готовы поверить в очередную историю о непременном торжестве добродетели, рассказанную им новоявленным «великим утешителем» — телевидением?