Дракула, любовь моя - [122]
Мы до темноты пробирались по густо поросшей лесом каменистой местности. Поскольку до пункта назначения оставалось совсем немного, профессор решил как следует отдохнуть, и мы разбили на ночь лагерь в лесу. Пока доктор Ван Хельсинг привязывал и кормил лошадей, я развела костер из захваченных с собой дров и приготовила ужин. Аромат пищи показался мне совсем непривлекательным.
Когда профессор присоединился ко мне у костра, я протянула ему тарелку, улыбнулась и сказала:
— Простите, но я уже поела. Так проголодалась, что была не в силах ждать.
Я увидела, что он мне не поверил, но все же отвернулся и молча поел.
Ван Хельсинг купил немного парусины и веревок, чтобы мастерить для нас палатки, но мы не имели опыта подобного строительства, после трех неудачных попыток сдались и соорудили два простых ложа у огня, навалив меховые покрывала друг на друга. Доктор уговорил меня поспать, пока он будет охранять нас от волков и прочих опасностей.
При упоминании волков я встревожилась и попросила:
— Профессор, пожалуйста, не надо стрелять в волков, если только звери на нас не набросятся. Они тоже творения Господа. В конце концов, это мы вторглись в их земли.
— Я учту ваши пожелания, мадам Мина, и постараюсь относиться к волкам снисходительно, — улыбнулся профессор.
Я растянулась на импровизированной кровати, накрывшись меховым покрывалом. Облака разошлись, открыв звездное небо во всей его красе. Мы находились в дремучем лесу, за много миль от жилья, среди совершенного покоя. Когда я прислушивалась к шелесту ветра в деревьях, ночному стрекоту насекомых и далекому вою волков, каждый звук казался мне громче и яснее, чем прежде.
Я не устала, но скучала по Джонатану. Где он сейчас, что делает? Я попыталась загипнотизировать себя и уснуть, пересчитывая звезды над головой, но ничего не вышло. Меня удивляла эта странная бессонница. Несомненно, волноваться не о чем. Просто я выспалась днем. Сон и явь поменялись местами.
Я заметила, что доктор Ван Хельсинг клюет носом, и сказала, что охотно сменю его на посту, поскольку мне не хочется спать. Мое заявление, похоже, его опечалило, но он с благодарностью согласился, лег на соседнюю кровать и мгновенно уснул.
Я села на своей меховой постели и долго вглядывалась в ночь. Однако в конце концов, несмотря на самые благие намерения, я все же уснула… потому что мне привиделся сон.
Я лежала на своем покрывале у огня, а доктор Ван Хельсинг дремал в футе или двух от меня. Над его меховым покрывалом виднелся только венчик серебристых волос. Я глядела на спящего профессора, и меня вдруг охватило желание приблизиться, пропустить сквозь пальцы серебристые волосы, которые так мягко мерцали в сиянии костра. Я молча бросилась к нему, отвела край мехового одеяла и взглянула в лицо. К моему потрясению, это оказался вовсе не профессор, а Джонатан, постаревший на десятки лет, с седыми волосами! Он выглядел таким славным и мирным во сне. Мое сердце затопила любовь к нему. Мне захотелось его поцеловать. Я медленно склонила голову, чтобы коснуться губами поросшей щетиной щеки, и испытала внезапную сверлящую боль в челюсти, а также ненасытную жажду. Я алкала его крови.
С ревом я ринулась к горлу Джонатана.
«Мина».
Вздрогнув, я проснулась и обнаружила, что нависаю над спящим профессором, едва не касаясь зубами его горла. В ужасе и досаде я отпрянула. Что я делаю? Что вызвало этот развратный сон? Боже, почему я воплотила его в реальной жизни? Я никогда не была склонна к сомнамбулизму, в отличие от Люси. Все же если бы я не проснулась, то могла по-настоящему укусить доктора Ван Хельсинга!
Что со мной происходит? В панике я ощупала зубы и с облегчением обнаружила, что они все еще нормального размера и формы.
«Мина».
Голос Дракулы ворвался в мои мысли. С колотящимся от смущения сердцем я отвернулась от профессора, увидела пару высоких черных сапог и подняла глаза. Надо мной реял Дракула во плоти.
Я вскочила и бросилась в объятия Николае. Казалось, мое сердце готово взорваться от счастья.
«Слава богу, ты здесь!» — подумала я.
— Мы можем говорить вслух. Он не проснется. — Дракула страстно поцеловал меня и внимательно рассмотрел в мерцающем свете костра. — Отлично выглядишь, только немного похудела. Похоже, свежий воздух тебе на пользу.
— Мне только что приснился дурной сон.
— Я слышал.
— Я настоящее животное, раз мне привиделась подобная мерзость! Ничуть не лучше трех гарпий, которые набросились на Джонатана в твоем замке!
Он несколько растерялся, но ответил:
— Полагаю, моих сестер вполне можно назвать и гарпиями. — Он снова поцеловал меня и сказал: — Я скучал по тебе, дорогая. Видеть тебя издали и не иметь возможности сжать в объятиях! Ты не представляешь, сколько раз я был готов поставить все на карту и явиться перед тобой.
— Разве мой сон тебя не ужасает?
— С чего бы? Это просто сон.
— Нет, предостережение. — Меня охватило мрачное предчувствие, и я поежилась. — Ты сказал, что могут быть последствия, Николае, и мне кажется, оказался прав. Как и старуха цыганка, которую мы только что встретили. Я пыталась это отрицать, но, судя по всему, меняюсь.
— Вот как?
Шарлотта Бронте ведет простую уединенную жизнь дочери сельского священника из Йоркшира. Как и ее сестры Эмили и Анна, она мечтает о настоящей любовной истории, такой же яркой, как те, которые она создает в своих литературных произведениях. Но лишь страницам тайного дневника она может поведать свои глубочайшие чувства и желания — всю правду о ее жизни, полной успехов и разочарований, о ее скандальной тайной страсти к мужчине, с которым ей не суждено быть, и о ее драматических взаимоотношениях с загадочным Артуром Беллом Николлсом — человеком, которого она полюбит.
Что было бы, если бы знаменитая писательница Джейн Остин писала мемуары? Что было бы, если бы через двести лет их обнаружили в старом сундуке на чердаке старинного дома и опубликовали? Наверное, из этих мемуаров мы узнали бы много нового о любимой писательнице и совсем другими глазами взглянули на ее книги, каждая из которых отражает какую-то часть ее жизни. И возможно, история ее любви к мистеру Эшфорду, о которой рассказывается в романе Сири Джеймс, не показалась бы нам такой уж невероятной.
Иешуа из Назарета.Кем он был — великим философом, пытавшимся принести в этот жестокий мир философию добра и непротивления злу?Борцом за свободу своего народа, стонавшего под властью Римской империи?Сыном Божиим, пришедшим, чтобы ценой собственной жизни искупить грехи человечества?Или — кем-то еще?На эти вопросы — каждый по-своему — отвечают четверо: Мириам — мать Иешуа, его ученица Мириам из Мигдаля, его последователь — сирийский пастух Симон и зелот Иуда из Кариота…
Роман классика венгерской литературы Кальмана Миксата (1847-1910) «Черный город» (1910) ― его последнее крупное произведение ― посвящен эпохе национально-освободительного движения венгерского народа в XVIII веке (движения куруцев). Миксат рисует глубоко реалистическую картину эпохи куруцев во всей ее противоречивости и трагизме. На этом историческом фоне развертывается любовная фабула романа, связанная с героиней романа Розалией Гёргей. В основу романа положены события, действительно имевшие место в Сепешском крае в начале XVIII века.
В наказание за своенравность, герцог Мендоса отправляет дочь во Францию, где ей надлежит выйти замуж за графа де Сансер. Ремика вынуждена подчиниться воле отца, но это не мешает ей искать способ – избежать нежелательного брака. Ремика и не подозревает, что её будущий супруг подсунул вместо себя пастуха, который обладает отвратительными манерами и едва может выдавить из себя пару слов. Когда подмена раскрывается, Ремика приходит в бешенство. Она требует наказания графа. Она готова на всё, чтобы отомстить, даже женить его на себе обманом.
…Отец Александра Дюма был сыном маркиза и чернокожей рабыни с острова Сан-Доминго. Он дослужился до генеральского чина в армии Наполеона. Мать – дочь трактирщика, она влюбилась в пылкого мулата, когда тот был еще рядовым драгуном по прозвищу Черный Дьявол. Их сын с сорока франками в кармане, выигранными на бильярде, явился в Париж. Он прославился как невероятный трудоголик и бесшабашный гуляка, покоритель женских сердец и неудержимый фантазер. За свою долгую жизнь Дюма заработал своим пером миллионы – и ровно столько же прокутив к старости.
В 1590 году Неаполь содрогнулся от зверского убийства. Убийца — великий и безумный композитор Карло Джезуальдо, принц Веноза. Жертвы — его красавица жена Мария и ее аристократический любовник.Джезуальдо предпочитал мальчиков и не любил жену, однако ревность, зависть к сопернику и бешеная злоба взяли верх над здравым смыслом. С леденящим душу хладнокровием охотника он выследил осторожных любовников и устроил им прощальный спектакль, своей жестокостью потрясший даже ко всему привыкших современников.Этот роман насквозь пропитан открытым эротизмом, безжалостным насилием и зрелой красотой средневекового Неаполя.
Книга, представленная вниманию читателей, основана на истории высокой любви между раби Акивой и Рахель, описанной в Талмуде. Именно благодаря своей жене Акива сумел преодолеть путь от неграмотного пастуха до одного из величайших мудрецов в истории Иудеи. В этом произведении рассказывается о родившемся в бедной семье и не получившем никакого образования в молодости Акиве. Он был простым пастухом и, перебираясь с места на место, везде выполнял тяжелую работу. Но однажды судьба преподнесла ему удивительный подарок, послав встречу с прекрасной девушкой.