Драконья луна - [58]

С тяжелым вздохом кладу трубку:

– Я только хотел удостовериться, что с Генри все в порядке.

– Мы все узнаем завтра в Кингстоне, – убеждает Хлоя. Она крепко обнимает меня. – У Дерека

нет никаких причин плохо обращаться с Генри.

Моя спальня такая же голая и пустая, как и весь остальной дом. Не осталось никакой одежды. На кровати лежит только матрас. Хлоя проверяет шкаф для белья и возвращается с пустыми руками.

– Они забрали все, – говорит она. – Придется нам постелить те простыни, которыми накрыта мебель.

Я пожимаю плечами.

– Конечно. – Хлоя подходит ко мне, обнимает меня за шею и улыбается. Ее губы всего в дюйме от моих. – Конечно, можно и без простыней обойтись. – Она нежно целует меня в губы, потом отстраняется: – Мы, кажется, кое-что не успели сделать в ночь нашей свадьбы. – Она стаскивает через голову свой топ, обнажив шоколадного цвета груди

с начинающими твердеть сосками.

Я глубоко вздыхаю и качаю головой. А ведь и правда мы с Хлоей так мало были вместе! Ничего бы мне не хотелось так сильно, как лечь с ней и позабыть обо всех делах и обязанностях. Но есть вещи, которые просто необходимо сделать.

– Нам еще надо избавиться от машины,- говорю я.

– Успеем, – шаловливо улыбается мне Хлоя и, поводя бедрами, вылезает из джинсов. – Сначала кое-что другое…

– И найти чего-нибудь поесть…

Хлоя притворно сердится и топает ножкой:

– Я не голодна!

Она стягивает с себя голубенькие трусики и отбрасывает их в сторону.

– Я не хочу сейчас есть, я хочу кое-чего другого…

Не сводя с меня глаз, она падает навзничь на кровать, раскинув ноги.

– Иди сюда, – зовет она.

Я стою у изножия кровати и пытаюсь совладать со своим телом. Но естество мое восстает. Мне глаз не оторвать от Хлои.

– Нам завтра рано утром выезжать. Мы должны отдохнуть.

Хлоя немного подается вперед, дотягивается до меня ногой, ее ступня гладит меня между ног.

– Успеем, – говорит она и улыбается тому, что чувствует ее нога.

Мы занимаемся любовью, затем избавляемся от джипа, охотимся, едим и снова любим друг друга в нашем настоящем обличье, вернувшись домой, срываем с мебели простыни и устраиваем себе постель.

Элизабет предпочитала проводить ночь в естественном обличье, а я – в человеческом, поэтому мы часто спали порознь. Хлоя доставляет мне невыразимую радость, охотно укладываясь со мной в одну постель. Она прижимается теплой спиной к моей груди и кладет голову мне на руку.

– Надеюсь, ты не возражаешь, – говорит она. – Я привыкла спать в человеческом обличье.

Жар ее тела будит меня в середине ночи. Я пытаюсь чуть-чуть отодвинуться, чтобы остыть. Но Хлоя стонет во сне и только поудобнее устраивает голову у меня на руке. Тогда я сбрасываю с себя простыню. Хлоя еще теснее прижимаются ко мне. Обняв ее, нежно целую сзади в шею. Слышно, как она дышит. Мне нравится, что она так близко. Я снова погружаюсь в сон.

Сон отступает, когда руки Хлои начинают блуждать по моему телу, они гладят меня, ласкают, дразнят, а ее губы покрывают меня поцелуями. Мои глаза прикрыты, я еще не до конца проснулся. Позволяю ее рукам делать со мной все, что им захочется. Губы ее приникают к моим – и я сильно возбуждаюсь. Хлоя перекатывает меня на спину и, оседлав, впускает в себя. Я улыбаюсь этому влажному, теплому удовольствию, тянусь к ней, беру в руки ее груди. Странно, но они кажутся мне полнее и больше Чуть приоткрываю глаза – ровно настолько, чтобы заметить, что первые лучи солнца проникли в комнату. Потом открываю их окончательно и вижу перед собой… белокожую блондинку. Я вскрикиваю и в испуге отдергиваю от нее руки. Блондинка, давясь от смеха, падает на меня ничком. В промежутках между приступами хохота женщина стонет:

– Питер! Это же я! Это я, Хлоя!

Но соломенно-желтые шелковистые длинные волосы этой женщины не имеют ничего общего с черными кудрями моей Хлои. Кожа у нее белая, как сметана, без тени загара. Эта незнакомая женщина все еще сидит на мне верхом. Она выпрямляется и прикрывает ладонями свои груди.

– Я подумала, что лучше мне измениться перед поездкой в Кингстон,- смеясь, объясняет она и, раскачиваясь из стороны в сторону, то и дело встряхивая белокурыми волосами, демонстрирует мне себя во всех подробностях.

– Тебе не кажется, что Вирджил Клейпул очень удивился бы, увидев, что у Чарльза и Саманты Блад чернокожая дочь?

Она, конечно, права, и все-таки, на мой взгляд, теперь она слишком напоминает гибрид куклы Барби и своей матери в молодости. Коснувшись ее грудей, я говорю:

– Ты думаешь, размер твоей груди тоже вызвал бы недоверие у мистера Клейпула?

Хлоя накрывает мои ладони своими.

– Я просто подумала, что такая грудь больше подойдет блондинке.

– Надеюсь, после посещения Клейпула ты снова станешь прежней?

– Это зависит от тебя, – мурлычет Хлоя. Она трется о меня, как кошка, пока я не возбуждаюсь снова. – Тебе придется доказать мне, что ты хочешь, чтобы я снова стала самою собой.

Мы задерживаемся в Фолмуте для того, чтобы в торговом центре купить одежду для меня и наряд для Хлои, который вместил бы ее новые, более пышные формы. Она выбирает зеленое шелковое платье с глубоким вырезом.

После проселочных дорог внутренней части острова ехать по А1 – современной автостраде, идущей вдоль побережья, – просто наслаждение. Еще довольно рано – машин немного, и мы на довольно большой скорости благополучно проезжаем Убегающую бухту и Очо-Риос. Но когда дорога заворачивает к порту Мария, движение становится гораздо оживленнее за счет автомобилей, направляющихся в Кингстон, набитых пассажирами и их ручной кладью.