Драконы - [16]

Хэнк оказался длинным костлявым мужиком в больших очках. Из-за очков и глаза его казались большими, но они стали еще больше, когда он увидел маму.

— Это все из-за нелюдей, — сказала она. — Ты ведь знаешь, они вечно болтают. Это они все подстроили, чтобы меня уволить.

Он вроде как ошалел:

— По-моему, вряд ли это кто-то…

— Это правда, это все нелюди подстроили! Правда-правда! Разве они к тебе не подбираются? Неужели ты не поможешь мне, Хэнк?

— Да я не про это говорю. — Судя по голосу, он явно перепугался.

Мне вдруг пришло в голову, что они вовсе не ходили вместе обедать, а просто она загоняла его здесь в угол и несла всю эту белиберду.

Теперь-то мне кажется, именно из-за увольнения у нее и поехала крыша. Раньше она тоже была с причудами, не вполне все дома, но теперь, после увольнения, остался один сплошной Собек.

Она устроила у нас дома что-то вроде святилища для него: накупила пластмассовых крокодильчиков и обклеила их вдоль спины искусственными самоцветами, а хвосты раскрасила позолотой. Как-то ночью я заглянула в ее книжки и обнаружила там этого Собека. Оказалось, это бог в образе крокодила, которому поклонялись в Египте. В общем, древний миф.

— Я видела его, — утверждала она, — в сточной канаве.

— Мам, это крокодилий бог, — сказала я. — А в сточных канавах живут аллигаторы. И вообще это все выдумки, городской фольклор.

Она стала обводить глаза черным на манер египетских жриц. Мне она в таком виде напоминала престарелую фанатку гот-рока.

— Амайя, ты должна ему молиться. Он пытается бороться со злом в нашем мире, но силы может черпать только в наших молитвах.

— Ладно, — сказала я.

Раз уж ее так повело, надо как-то приспосабливаться.

Ну я и приспосабливалась, например когда она на две недели забрала меня из школы, потому что боялась оставаться одна. А то заявила, что одна из моих подружек, Лидия, на самом деле — из этих самых нелюдей. Когда Лидия появлялась у нас, мама взвизгивала и принималась бормотать заклинания. По мне, все это чушь собачья, но я приспособилась и больше Лидию не приглашала. Впрочем, я вообще не очень-то люблю всяких гостей.

Мы и без маминой работы жили вполне сносно. Папа, истинный технарь, которого всякие вымыслы раздражали до ужаса, каждый месяц аккуратно выплачивал алименты и пособие на ребенка — достаточно, чтобы хватало на квартплату, коммунальные расходы и питание, если соблюдать хоть какую-то экономию. В общем, мама могла бы передохнуть и прийти в себя.

— Я пошла работать, когда была моложе тебя, — говорила мама. — Уж отпуск-то я заслужила.

Наверное, она была права. Может, она изжила бы все это, как изжила кучу всяких других навязчивых идей. Вроде той, что в ней воплотилась другая женщина, которую отец прикончил в одной из предыдущих жизней: убежденная в этом, она устраивала ему скандалы и кричала по телефону: «Убийца!» — пока моя мачеха не отключила телефон, как мне потом рассказывали.

Но, торча все время дома, она сошлась с Мирандой и ее дружком Паоло. Миранда приходилась племянницей коменданту дома, так что они жили в одной из квартир бесплатно. Паоло раньше выгуливал собак для жильцов, но одна из этих собак сбежала, и у него с хозяевами возникли какие-то неприятности, я не поняла, какого рода. По-моему, на него подали в суд, но, что они надеялись при этом получить, я понятия не имею. Во всяком случае большую часть времени Миранда с Паоло проводили, сидя на крыльце и куря дешевые сигареты без фильтра. Иногда Миранде удавалось выклянчить немного денег у кого-нибудь из родственников.

Они поверили в Собека.

Миранда решила, что Собек изменит ее судьбу и покажет всем ее братьям и сестрам, всем, кто называл ее бездельницей, что она на самом деле совсем другая. Особенная. Предназначенная для великих свершений, хотя им этого и не понять.

Для Паоло Собек стал чем-то вроде бога-воина, уничтожающего врагов по просьбе своих адептов. Послушать Паоло, так у него было полно врагов, требующих безусловного уничтожения. Он даже предложил другое прозвище для Собека: вместо Собек Творец называть его Собек Разрушитель, хотя это прозвище не прижилось.

В какой-то момент мама решила, что Паоло — это Хэнк, то есть одно из воплощений Хэнка. Вряд ли Миранде это очень понравилось.

Но больше всего они любили разговоры про нелюдей. Нелюди выглядят совсем как люди, но внутри они трухлявые. Они захватили власть над всем миром. Все неприятности в жизни из-за нелюдей. Мама, Миранда и Паоло просто обожали обсуждать, кто из знакомых людей на самом деле — нелюди. Очень увлекательное занятие.

Паоло и Миранда вначале стали называть наш многоквартирный дом Арсиноем, по имени города, к которому Собек был особенно привязан, но потом забыли сложное имя и перешли к названию Крокодилополь. Я тоже называла его так, потому что звучало смешно.

Понимаете, я не знала, что вот так все и начинается. В школе об этом не предупреждают, а по телевизору я смотрю самые что ни на есть неправильные передачи. Даже тот факт, что я постоянно была на нервах из-за того, как они себя ведут и как легко мама раздражается, не заставил меня задуматься.

Мама вместе с Мирандой и Паоло наводнили весь дом блестящими разукрашенными фигурками аллигаторов, однако ничего не менялось, и они принялись искать самого Собека. Для начала они отправились к тому месту, где, по словам мамы, она видела его сквозь решетку. В люк пролезть оказалось невозможно, и они стали бросать ломтики бекона сквозь решетку в темный подвал.