Дракон Возрожденный - [14]
Уже близился вечер, когда Перрин провел свой маленький отряд меж двумя крутыми склонами гор, чьи заснеженные пики, как всегда, укутывали облака, и направил коня вверх, вдоль ручейка, с плеском скатывающегося по серым камням каскадом миниатюрных водопадов. В ветвях прокричала птица, другая ответила ей в отдалении где-то впереди.
Перрин улыбнулся. Зов голубых зябликов. Птицы Порубежья. Никто не проскачет незамеченным этим путем. Он почесал нос, даже не взглянув на дерево, откуда послышался крик.
Тропа, по которой отряд двигался вверх между низкорослыми болотными миртами и нечастыми горными дубами с искривленными узловатыми стволами, помалу сузилась. Полоса почвы вдоль ручья, что была относительно ровной и пригодной для верховой езды, теперь сделалась такой ширины, что по ней едва мог проехать человек на лошади, а ручей превратился в поток, который способен был перешагнуть рослый мужчина.
Перрин слышал у себя за спиной, как Лея что-то невнятно бормочет под нос. Оглянувшись через плечо, он заметил, как женщина с тревогой поглядывает на крутолобые скалы справа и слева. Среди них опасливо тянулись к небу редкие сосны и ели. Казалось чудом, что им удалось уцепиться здесь корнями и выстоять. Шайнарцы ехали свободнее, наконец-то позволив себе расслабиться.
Внезапно перед ними открылась глубокая овальная низина с крутыми склонами, впрочем не столь отвесными, как в теснине прохода. В небольшом ключе, что бил на дальнем краю низины, брал начало ручей. Острый взгляд Перрина выхватил меж ветвей стоявшего слева дуба человека с шайнарским чубом на макушке. Если бы дозорный вместо зова голубого зяблика услыхал крик краснокрылой сойки, к нему бы пришла подмога и проникнуть в долину оказалось бы очень непростой задачей. В этом проходе горстка солдат способна перекрыть дорогу целой армии. А если вдруг какая армия и придет, то эта горстка встанет у нее на пути.
Среди окружавших низину деревьев стояли незаметные с первого взгляда бревенчатые хижины, и поначалу могло показаться, что люди, собравшиеся вокруг костров посередине, вовсе не имеют никакого укрытия. На виду было не более десятка человек. Да и, как догадывался Перрин, остальных, которых сейчас не было видно, насчитывалось не так уж много. Большинство оглянулось на топот лошадиных копыт, а кое-кто помахал, приветствуя маленький отряд. Долину, как чашу, словно бы наполняли запахи людей и лошадей, готовящейся еды и горящих в кострах поленьев. С установленного невдалеке от костров высокого древка свисало длинное белое знамя. Какая-то фигура, по крайней мере в полтора раза выше всех остальных, кто здесь был, сидела на бревне, погруженная в чтение книги, которая выглядела маленькой в огромных руках. Человек не оторвался от книги, даже когда его сосед, у которого, в отличие от всех присутствовавших, не было чуба на макушке, крикнул:
– Так вы нашли ее, да? Я уж решила, что вас на этот раз до утра не будет.
Голос принадлежал молодой женщине, но она носила мужскую куртку и штаны, и волосы ее были коротко острижены.
Порыв налетевшего ветра закружился в низине, заставив затрепетать и захлопать полы плащей и во всю длину развернув знамя. На миг существо на стяге словно оседлало ветер. Четвероногий змей в ало-золотой чешуе, с золотистой львиной гривой и с пятью золотыми когтями на каждой лапе. Легендарное знамя. Знамя, которое большинство людей, увидев, не признали бы, но которого устрашились бы, узнав его название.
Направив коня по тропке вниз, Перрин взмахнул рукой, словно обводя этим жестом целиком всю низину, и сказал:
– Добро пожаловать, Лея, в лагерь Дракона Возрожденного.
Глава 2. Саидин
С ничего не выражающим лицом женщина из Туата’ан смотрела на знамя, пока оно вновь не поникло, затем ее внимание переключилось на тех, кто находился у костров. Особенно ее заинтересовал читатель, который превосходил Перрина ростом раза в полтора и был вдвое его крупнее.
– С вами огир. Ни за что б не подумала… – Лея покачала головой. – А где Морейн Седай?
Похоже, для нее знамени Дракона будто бы и вовсе не существовало.
Жестом Перрин указал на грубую хижину, что стояла выше и дальше прочих на противоположном склоне низины. Самая большая из всех, со стенами и с покатой крышей из неокоренных бревен, она все равно была не очень-то велика. Возможно, была побольше остальных ровно настолько, чтобы называться скорее избушкой, нежели хижиной.
– Вон тот дом ее. Ее и Лана. Он – ее Страж… Вот выпьете чего-нибудь горячего, и потом…
– Нет. Мне нужно поговорить с Морейн.
Перрин не был удивлен. Все являвшиеся сюда женщины настаивали на немедленном разговоре с Морейн, причем наедине. Новости, которыми Морейн иногда все же делилась с остальными, не всегда представлялись такими уж важными, однако женщины стояли на своем с упорством охотника, преследующего последнего в мире кролика для своей голодающей семьи. Та полузамерзшая старуха-нищенка отвергла одеяла и тарелку горячего рагу и босиком протопала к хижине Морейн, несмотря на непрекращающийся снегопад.
Соскользнув с седла, Лея передала поводья Перрину:
– Позаботитесь, чтобы ее покормили? – Лея нежно похлопала свою пегую кобылу по морде. – Пиеза не привыкла возить меня по таким буеракам.
