Дождевые черви: 2161-2162 - [5]

– О чем вы там всю ночь разговаривали? – перебил мою беседу с сознанием Купчин. – Чуть собаки не погрызли.

– Да вот был странник у нас в городе, – ответил я. – Карту поселений нашего региона оставил и сказал, что мы тут в замкнутом кольце живем и не выбраться из него никак.

– Да знаю я все, тоже гулял когда-то, но молчу и не рассказываю. Только уверен, что изолированы мы как бы в одну сторону, понимаешь? Нашел на северо-востоке однажды такую штуку, ну видно, что оружие, а как работает, непонятно! Лежит она в нашем управлении, лучшие наши техники смотрели, но заработать так никто и не заставил. Вы только особо об этом в городе не рассказывайте, пусть народ пока работает и никуда не лезет.

– А это еще почему? – возразил я.

– А что там дальше, ты знаешь? Может, там недруги или еще кто. Видишь, про какую штуку тебе рассказываю, черт-те знает, как она у нас тут оказалась, – сконфуженно начал рассуждать он. – Значит, они в наш регион приходили?! Значит, для них агрессивные среды не проблема?! Это, видишь ли, деликатное дело! Такие вопросы аккуратно нужно выяснять, разведкой, дипломатией, узким кругом лиц. А пока надо, народ чтоб на ноги встал. Ведь всего несколько лет как цивилизованное общество создали, а то ходили как волки-одиночки по пустыне и друг другу глотки рвали.

– Стоять!!! – с ведущей повозки раздалась команда. – Человеческий труп у дороги! Стрелки, осмотреть!!!

Купчин и напарник, имя которого я что-то и не спросил, осматриваются через мушки винтовок по сторонам. Мы с Васей добежали до бугра справа от дороги, на нем развалился труп мужчины в кожаной длинной куртке, рядом рассыпались вещи из походного рюкзака. Самим трупом явно перекусила не одна собака, если это были они.

– Это же тот странник! – воскликнул Вася, как будто это должно стать великим звеном в разгадке какой-то большой тайны.

– Да неважно, кто это, он мертв, вещи забираем мы, – промямлил я слова, чувствуя себя мародером, хоть в настоящее время это не является преступлением. Да и вообще преступлением ничего не является, когда вопрос лишь один – выжить любой ценой. Страдают только моральные ценности общества.

В вещмешке мы нашли много всякой еды: вяленое мясо, корнеплоды и консервы. Все, что долго хранится, и даже если срок годности давно истек, то еще можно повалять в огне и проглотить. Одежда на мертвеце изодрана, во внутреннем кармане я нашел небольшую записную книжку в кожаном переплете и фонарь. Рядом с изглоданной рукой лежит хорошего качества и размера тесак. Правда, Стечкин, обменянный на припасы, уберег бы его лучше, чем эта железка.

Все это мы погрузили в повозку и тронулись дальше.

Открыв книжку, мы увидели зарисовки именно той карты, о которой был разговор прошлой ночью. Схемы участков региона изображены на отдельных страницах, а после каждой из них – описание узнаваемых путей между ними. Все достаточно, даже излишне, детально. На шахтах, куда мы двигаемся, стоит апостроф и цифра «18», должно быть, это ссылка на страницу. Действительно, на странице 18 начаты какие-то линии. Похоже, странник уже был в шахтах и начал изучать их. Большой надобности в схемах заброшенных шахт я понять не смог, но не просто же так он шел на риск. С обратной стороны книги велись личные записи, напоминающие мой дневник.

– Дай сюда! – грозно потребовал старшина и вырвал из рук находку. – Что-то нам с мэром он только общую карту нарисовал, а остальное то ли утаил, то ли некогда было, торопился куда-то. Хм… Короче, это не твоего ума дело, понял? Мы в городском управлении найдем применение этим записям!

– Да черт с ними, забирай, но вот эту штуку точно не отдам! – с улыбкой ответил я.

Тесак выкован из хорошего металла, время не одолело его, и изготовлен он явно не после войны.

– О, тут даже надпись есть! – я стряхнул землю с лезвия и прочитал: «Тесак морской артиллерии русской армии».

– Оружейных трофеев мне не нужно, – азартно перебил меня Купчин, доставая из кожуха на ремне ножик. – Вот! Финка НКВД! Тоже не знай, в чьих руках пережила войну! Конечно, размеры не те, но для меня историческая ценность н-е м-е-н-ь-ш-е, – выговорил он последние слова с особой значимостью, тыча финкой в воздух.

– А что такое «энкавэдэ»? Никогда не слышали! – спросили мы с Васей, не понимая, о чем идет речь.

– Эх вы! Столько книжек раздобыто в нашу читальню, а вы и половины не видели. Запомните, сохранить остатки утраченных знаний – величайшая задача этого века. Гигантское множество технологий утрачено с войной, и живем мы сейчас не лучше, чем собаки, которые хотели нас сожрать ночью, и занимаемся тем же самым, чем и они: едим и плодимся. Да и знание предметов, которые ты встречаешь в незнакомых местах, может спасти тебе жизнь…

Он еще долго поучал нас, что нужно быть аккуратным, внимательным, тратить много времени на изучение окружающего мира, познание нового и полезного, и тогда не станешь замечать тягостей. Мы молча слушали поучения старшего, опустив головы и думая о чем-то своем. Со стороны, наверное, было похоже на то, как отец наставляет сына и уже порядком надоел.

Солнце закатилось за горизонт, мы должны проезжать вполне уцелевшую заправочную станцию. Каждая вторая ночь пути в шахты или обратно в город проводится здесь, это не столько традиция, сколько отсутствие иных безопасных вариантов.