Дотянуться до моря - [76]

Кто порекомендовал его Саше Качугину, тот потом даже сам не мог вспомнить. Я помню, как компаньон сказал, что сегодня на собеседование ко мне придет кандидат, которого ему очень рекомендовали. Я пропустил информацию о рекомендациях мимо ушей, потому что в нашем деле они мало что значили. Пришедший на собеседование относительно молодой человек сразу же привлек мое внимание двумя вещами: ростом значительно ниже среднего и редким сочетанием совершенно славянской внешности с глубоко нерусскими «ФИО» — Эскеров Аббас Мерашевич. Паспорт давал мало пояснений на этот счет, потому что сообщал, что родился и живет его обладатель в Москве. Я не удержался и спросил, получив в ответ выжимку об иранско-абадзинских корнях последнего. Но, в конце концов, генеалогия претендента интересовала меня гораздо меньше деловых качеств, и я перешел на его профессиональные бумаги. Они свидетельствовали о том, что их обладатель пятью годами позже меня окончил строительный институт, правда — экономический факультет. По распределению попал в одно из Главмосстроевских управлений, где и проработал все последние годы в должности «инженера планового отдела». Я разочарованно закрыл бумаги — из всего набора образовательно-послужных регалий нас более или менее устраивала только специальность по диплому — «инженер-экономист в области строительства». Я уже открыл рот для начала отказной речи, но претендент опередил меня.

— Вы считаете, что я вам не подхожу? — с доброй улыбкой во взгляде сказал Аббас Эскеров. — Но, согласитесь, ведь конкретных оснований для отказа у вас нет. Вы делаете вывод о моей непригодности на основании пары бумажек, дающих обо мне объективного представления не больше, чем технические данные красного глиняного кирпича — о Кремлевской стене. Вам не кажется это не только не совсем объективным ко мне, но и не вполне профессиональным с вашей стороны? Немного от профанации, нет?

Я опешил. Первым желанием было выставить наглеца за дверь, но с очевидностью было ясно, что это будет ход проигравшего, а я не привык проигрывать, да еще на своем поле. Вздохнув с утомленным видом человека, вынужденного день изо дня объяснять не очень сообразительным людям, почему дважды два — это именно четыре, я поведал претенденту причину отказа. Я вкратце рассказал, чем мы занимаемся, и обратил внимание, что наше деятельность находится на слиянии таких граней, как архитектура, дизайн, строительство, менеджмент, художественное восприятие и чувство прекрасного, и даже психология, и из лежащих передо мной бумаг совершенно очевидно следует, что господин Эскеров А.М. не имеет ни малейшего «икспириэнса» ни в одной из этих областей.

— Так что я делаю вывод о вашей профнепригодности для нашей компании не на основании ваших бумаг, а на основании понимания, какими качествами вы никаким образом не можете обладать, — чуть-чуть издевательски глядя в глаза своему визави, сказал я. — А вот для понимания этого мне на самом деле хватило только двух бумаг — вашего диплома и копии трудовой книжки. Третий документ — паспорт, как вы понимаете, поправок в это представление внести также не мог.

Тонкая улыбка на губах господина Эскерова стала чуть менее естественной, однако вовсе не исчезла.

— Ну, что ж, понятно, — после полуминутного раздумья ответил он. — Вынужден признать, что в узкой области ваших профессиональных интересов вы сделали вполне логичные выводы.

— Ну, вот видите! — с облегчением человека, доказавшего-таки упрямцу очевидное, воскликнул я. — Дважды два все-таки оказалось четыре. Чайку на дорожку?

Я потом много раз вспоминал этот момент. Не предложи я тогда ему чай, может, и не было бы всего? Получивший отповедь кандидат просто встал, и ушел бы прочь из моей жизни, и больше никогда бы в ней не появился? Или, предлагая, я рассчитывал на то, что проигравший просто откажется, предпочтя не задерживаться на арене, где он только что потерпел маленькое, но неприятное поражение. Но он не отказался.

— А — давайте! — с энтузиазмом закрутил он в воздухе рукой, сжав при этом растопыренную пятерню в кулак. — Попьем-ка, на самом деле, чайку!

Секретарша Леночка (не Фенечка, другая) принесла чай и вышла из кабинета, вполне профессионально крутя задницей. Аббас Эскеров перехватил мой взгляд, и понимающе улыбнулся.

— А, скажите, Арсений Андреевич, — начал он, помешивая ложечкой сахар в чашке. — Как же вы собираетесь в результате заполнить столь специфическую вакансию? Ведь людей, имеющих, как вы изволили выразиться, «икспириэнс» сразу в стольких областях, вам днем с огнем не сыскать потому, что их просто-напросто не существует. Вы же сами рассказывали, как долго и через какие препоны вы с вашим компаньоном шли к вашему сегодняшнему уровню. Так что вероятность того, что вы в короткий промежуток времени найдете других таких, экспоненциально стремится к нулю, нет?

— Ну-у, — начал я неопределенно, потому что вопрос на самом поставил меня в тупик. — Придется брать кого-то, кто наиболее близко подойдет под имеющиеся критерии, как иначе?

— Ну, да, — задумчиво отозвался мой собеседник. — Как всегда, все сводится к решению оптимизационной задачи.