Достопамятные деяния и изречения - [21]

Валезия чрезвычайно смутило это предсказание, поскольку плавание предстояло долгое и опасное. Тем не менее хрупкая надежда пересилила страх, и он без промедления доставил своих детей на берег Тибра, — он жил на вилле неподалеку от сабинского округа под названием Эрет, — а потом перевез их на лодке в Остию. Глубокой ночью он причалил к Марсову полю. Больные дети хотели пить, а он не мог им помочь, потому что на лодке не было огня. Но кормчий указал ему на дымок неподалеку. И он же посоветовал высадиться у Тарента, — так называлось это место. Валезий немедленно схватил чашу и понес почерпнутую в реке воду к тому месту, откуда поднимался дым, теперь уже в более радостном настроении, так как решил, что напал на след божественного лекарства и что оно совсем рядом. Земля скорее дымилась, чем тлела, поэтому, твердо придерживаясь предсказания, он собрал несколько легких щепок, чтобы поддержать огонь, и раздул пламя, согрел воду и дал детям ее выпить. После этого дети заснули целительным сном и проснулись уже выздоровевшими от затянувшейся жестокости болезни. Они сказали отцу, что во сне увидели, как боги поочередно очищают их тела, и услышали указание принести черные жертвы на алтаре Юпитера и Прозерпины в благодарность за питье, а также предоставить богам пиршественные ложа и устроить ночные игры.

Валезий не увидел никакого алтаря в этом месте и подумал, что от него ждут его установления. Он намеревался отправиться в Рим купить алтарь, оставив людей, чтобы те вырыли яму в земле для твердого основания. Следуя указаниям хозяина, они разрыли почву и, дойдя до глубины в двадцать футов, обнаружили алтарь, на котором было написано, что он посвящен Юпитеру и Прозерпине. Один из рабов сообщил об этом Валезию, который, выслушав эту весть, отказался от намерения купить алтарь и совершил священный обряд с черными жертвами, которые в древнем Таренте назывались «темными», устроил игры и ложа на три ночи, потому что именно за три ночи его дети были спасены от опасности.

Валерий Публикола, который стал первым консулом, последовал его примеру, когда пожелал прибегнуть к помощи сограждан. У этого алтаря давали обеты, приносили в жертву рогатый скот черного цвета — быков Юпитеру, коров Прозерпине, — на три ночи устанавливали ложа и проводили игры. А потом алтарь засыпали землей, как и было ранее.^[128]

4.6. С умножением богатства вслед за религией в игры проникло изящество. Побужденный этим, Квинт Катул, подражая кампанской роскоши, впервые навесил тент над сидячими местами для зрителей. Гней Помпей, дабы умерить летний зной, устроил небольшие каналы с водой. Клавдий Пульхр раскрасил сцену в разные цвета, тогда как до него она возводилась из простых досок. Гай Антоний отделал всю сцену серебром, Петрей — золотом, Квинт Катул — слоновой костью. Лукуллы сделали сцену поворачивающейся, Публий Лентул Спинтер украсил ее серебряным орнаментом. Марк Скавр ввел в обиход шествие актеров в специально подобранных одеяниях вместо былых ярко-алых туник.^[129]

4.7. Первый бой гладиаторов в Риме был представлен на Коровьем рынке в консульство Аппия Клавдия и Квинта Фульвия. Устроили его в память об умершем отце сыновья Брута Перы, Марк и Децим. Состязание атлетов состоялось благодаря немыслимой щедрости Марка Скавра.^[130]

5.1. Никто никогда не видел позолоченную статую ни в Риме, ни в иной части Италии, до тех пор пока Марк Ацилий Глабрион не воздвиг таковую конную статую в храме Благочестия в память о своем отце, который построил этот храм в консульство Публия Корнелия Лентула и Марка Бебия Тамфила по обету в знак победы при Фермопилах над царем Антиохом.^[131]

5.2. В течение многих столетий гражданское право было скрыто среди ритуалов и церемоний в честь бессмертных богов, и его знали лишь понтифики. Затем Гней Флавий, сын вольноотпущенника и писец, избранный к большому недовольству нобилитета курульным эдилом, сделал это право общественным достоянием и выставил на форуме календарь для всеобщего обозрения. Когда однажды он зашел навестить своего заболевшего коллегу, знать, заполнившая спальню, не предложила ему сесть. Тогда он приказал внести курульное кресло и уселся в нем, отомстив таким образом и за свою должность, и за пренебрежение к его личности.^[132]

5.3. Комиссия по ядам, прежде не известная ни римским нравам, ни законам, была учреждена после того, как вскрыли преступное деяние множества матрон. Они отравили своих мужей и были призваны к ответу благодаря сведениям, полученным от одной рабыни. Вплоть до ста семидесяти женщин были приговорены к высшей мере наказания.^[133]

5.4. Коллегия флейтистов была предназначена для услады толпы на форуме, когда там совершались серьезные общественные и частные дела, при этом флейтисты носили маски и пестрые одеяния. Их сообщество имеет следующее происхождение. Однажды им запретили принимать пищу в храме Юпитера, как было принято с незапамятных времен, и они в негодовании удалились в Тибур. Сенат не мог допустить, чтобы священные обряды проходили без надлежащего управления, и через послов сообщил тибурцам, что флейтистам дозволено вернуться в римские храмы в знак особого к ним расположения. Когда же те стали упорствовать, для них было устроено праздничное пиршество, а затем их, сонных и опьяневших, посадили в повозки и доставили в Рим. Их прежние привилегии были восстановлены, как и право на их забавы. И с тех пор они носят маски, изображающие пьяную стыдливость.