Достичь смерти - [8]

  Переписчик приземлился неаккуратно - восстановление времени вышло неожиданно резким. Он больно ударился коленями и расцарапал ладони. Глухой удар, громкий выкрик палиндорца. Он умер, так и не выпустив лук. Набалдашник смял грудную клетку. Убийца рухнул. Вместе с ним упал еще один, с пробитым легким.

  Эти были последними.

Глава 2

Проводники. Одиннадцать существ. Или сущностей. Одиннадцать богов?..

Нет, боги покинули мир, и никаким Проводникам не заменить их.

Они сидят на самом краю мира в одинокой горе, имя которой - Ондогоран.

Пик Неиссякаемости. Его вершина виднеется отовсюду, в какой бы части материка ты ни находился.

Никто никогда толком не видел Проводников. Никто не знает, как они выглядят.

Их доподлинный вид известен только Жрецам, коим, при наличии цели и договоренности, доступно беспрепятственно попадать в обитель Проводников. Но вдруг Жрецы обманывают? Например, мой друг Талемано всегда считает их вымыслом, но мне кажется, что говорит он так смеха ради. И вот я, простой Переписчик, взял на себя смелость отправиться к ним.

Просто так в Ондогоран не пробраться - он защищен пятью защитными рубежами, то есть некими зонами защиты. Пройти каждую - то еще испытание. И одного рубежа хватит, чтобы нагнать жути и страха, а также навсегда отбить какое-либо желание соваться к странным существам, что приносят свежие знания в наш мир и учат Жрецов магии и новым заклинаниям. Возвращаясь с Пика Неиссякаемости, Жрецы доводят полученные знания до всего Ордена. С Проводниками не шутят. Посягнуть на их обитель значит перебороть саму смерть.

Это входит в мои планы.

Я буду просить их помощи. Справиться с ша-эной они бессильны, но кто сказал, что им надосправляться именно с ней? Я осознанно иду на смерть. Верховный Жрец Тарлион учил:чем больше сила, тем больше ответственность, тем тяжелее даются решения.

Смешно принимать их, сидя в башне Аластора Жертвователя.

И все же мне было легко. Я люблю Тиэльму. Она прекрасна. Люблю ли я себя?

Пожалуй, что да.

Именно потому я не намерен быть гнездом для назревающей ша-эны, тем самым становясь потенциальным оружием разрушения мира. Ни за что.

Если я не успею, она сожрет меня и лишит воли. И тогда повторятся событиятрехтысячной давности, когда мир стоял на пороге гибели, и только сплоченность людейи Ордена Переписчиков помогла спасти его. Сегодня вряд ли кто-то сможет объединиться.

Мое имя - Сарпий. И я избавлю мир от смерти.

1

  - Развлекаетесь?

  Именующий продемонстрировал окончательный вариант легенды о сотворении свежеиспеченного мир и теперь смотрел в

пространство

. Его взгляду предстала еще не оформившаяся до конца планета - сферическая форма сплющивалась, а иногда, когда Созидающий мотал головой и недовольно мычал, сжималась до размера горошины. Подвергнувшись критическому взгляду коллеги, горошина разбухала, как брошенный в воду сухарь. В такие моменты ее формы не были аккуратными и ровными, как, например, те девять объектов одной из систем, зато этот мир принадлежал только Созидающему. И его детище должно было стать не абы чем.

  - Да, коллега, - ответил Созидающий. - А вы что-то подзадержались.

  Он склонил голову и сощурил глаза; между губ показался кончик языка.

  "Почувствуй себя человеком хоть так, коли все равно лишен этой привилегии", - с иронией подумал Именующий, но вслух сказал:

  - Вы поставили передо мной достаточно сложную задачу. Работа вышла нелегкой, пришлось приложить усилия. Все-таки имена - вещь каверзная, но когда делаешь все правильно - они платят тебя красотой и очарованием. Это большая ответственность... Я смотрю, моя помощь может понадобиться снова?

  - Именно. Правда, никак не могу решить, что сделать с формой. После нашего эксперимента с Ферленгом мне захотелось создать нечто нетрадиционное.

  - То есть двух сцепленных между собой половинок вам показалось недостаточно? Или опыт показался вам донельзя банальным? Однако же... - промолвил Именующий и посмотрел на теперь уже ромбическую форму материи.

  Она менялась долго. То принимала голубой цвет, наполняясь водой, то становилась темно-серой, особенно в моменты, когда у Созидающего что-то не получалось и он позволял себе слабину, цокая языком, уничтожая воздвигнутое им же или просто

стирая

материю. Мир перед ними претерпел бесчисленное множество метаморфоз.

  - Надоело, - буркнул Созидающий. - Пусть будет как обычно. Нечего изобретать велосипед.

  - Верное решение. Не будем выливать плоды экстравагантного мышления в единый промежуток времени, а то потом будет скучно. Куда нам спешить? Впереди бесконечность, если вы вдруг забыли.

  - Вы сомневаетесь в моих способностях, коллега? - поднял бровь Созидающий.

  - Нисколько, коллега. Но мы, напомню, неподвластны смерти, а идеи рано или поздно закончатся. В вечности, знаете ли, тоже есть свои минусы. И если сама она не имеет конца, то все, что попадает под ее, так скажем, опеку, так или иначе придет к завершению. Что сподвигло вас на создание еще одного мира? По-моему, - он кивнул в противоположный конец помещения, - Ферленг вышел очень неплохим.

  - Бесспорно, коллега. Но мы, как я понимаю, оставили его в покое. Дадим событиям набрать оборот. А пока что я не откажусь последить за чем-нибудь еще. Не зря же я сотворил его рядом. Так удобнее наблюдать.