Доспехи для шута - [97]

– Да, тот инквизитор говорил, будто спириты похищают женщин, – глухо промолвил Йехар. Он смотрел на герцога в упор, и тот нервно дернул головой, как бы говоря: мы не при делах. – Так значит, была не единая попытка?

– Очень может быть, – скривив губы больше обычного, отозвался Веслав. – Я бы так сказал: Хайя оказалась единственным удачным… образцом. Возможно, просто больше похожим на человека, а Аррна как раз такой вариант устраивал. Мать ее, чтобы та не отделалась от ребенка, он напичкал той помрачающей настойкой, что мы нашли в доме первого убитого. Насчет приемного отца судить не буду, ясно только, что и он не знал. А может, знал – тогда, Йехар, можешь на пару с Глэрионом порыдать об его благородстве.

Йехар поднял на алхимика тяжелый взгляд. Заговорил спокойно, но каждое слово падало в воздух кирпичом.

– Он убил ее родителей. Хайя сказала…

Алхимик кивнул, снял пальто и осторожно положил на свое сидение. Продолжил расхаживать уже бесшумно.

– Он, а не инквизиторы. Помните, девчонка все время говорила, что ее пугают птицы в высоте. Как будто они могут снизиться. Видно, запомнила опасность…

– Нелогично, - вмешалась Виола. В противоположность мне, она еще могла разговаривать. – Что он следил за дочкой – это понятно, нужно же было посмотреть, как развиваются ее способности. Но зачем нужно было убивать родителей? Практически бросать ребенка на произвол судьбы…

– Да логично все как раз, – нетерпеливо перебил Веслав. – Способности девочки развивались медленно: к десяти годам почти не проявились…

Почти?! Возразить захотели сразу все, но алхимик мимоходом цыкнул на аудиторию и продолжил:

– …а ему было невтерпеж. С каждым годом уезжала его крыша, золотой век и так далее, а тут такая заминка! Вот он и припомнил, в каких ситуациях проявлялись его собственные способности. Идеи есть?

– Страх и ярость, – обыденным тоном сказала Ифирь, - у всех спиритов при их приливах увеличиваются силы. Хотя страх нам почти не свойственен.

– Будем говорить – напряженность, – тут же предложил Эдмус. – А мы, конечно, нашего Глядящего напрягли, вот он и проявлял свои штуки со временем – просто нечаянно. Так он, значит, решил, что девочка должна чувствовать злость или страх, или страх какую злость, ну, или вы меня поняли. И решил проблему просто – оставил ее без родителей. А почему Хайя этого не помнила?

– Всё то же зелье, думаю, - ответил Веслав. – Чтобы она не могла нормально воспринимать окружающий мир. Так ее было легче контролировать: он давал ей эту дрянь постоянно, так что она окончательно запуталась во временах и своих воспоминаниях и перестала отличать инквизицию от испуганных селян. Да еще внушил ей, что ее родители убиты охотниками на ведьм. Так что вину за все убийства можно на него перекладывать смело.

Я вспомнила, как пристально Хайя смотрела на Эдмуса в хижине, изучала каждую черточку его лица, будто искала знакомые черты. Вспомнила ее палец, направленный на него и утверждение: «Он не такой». Значит, какие-то воспоминания об Аррне у нее все же оставались.

– Но почему она его не убила?

– Потому что он был «как она». То есть, мог ей хоть что-то противопоставить, да и способности ее еще не вышли на пиковый уровень, хотя за три месяца она почти стала сильнее его. Как он собирался это контролировать дальше… да уж, не знаю! Но, было дело, шло у него все по плану, а тут появились мы, а с нами…

– Появился сумбур! – радостно подсказал спирит. Алхимик нервно оскалился.

– Очень точно сказано, спасибо. Мы остались живы – видно, наше появление как раз пришлось на период, когда зелье начинало переставать действовать. Да еще переправили Хайю к тетке, о которой сам Аррн и не догадывался – воображаю его рожу, когда он заявился на место и понял, что девочки нет! Сами судите, насколько он был не в себе, по первой вашей с ним встрече и по прыжкам времени. Ну, нас-то он скоро попытался очень остроумно сбыть с рук при помощи несуществующего заговора. Отправить за фикцией, за Розовой Птицей, чтобы мы не мешали ему искать дочь…

– Так это было… – с недоверием начала я, вспоминая подслушанный разговор в коридоре.

Веслав нетерпеливо махнул рукой, как если бы речь шла о вещах, которые разумелись сами собой.

– Конечно, он ее искал, наверное, даже почти нашел, – продолжил он, – что-то там Хайя говорила о том, что спирита в небе видела? Но тут девчонку выдернула Милия. Не знаю, как у него два инфаркта не случилось. Но сорваться он мог в любую секунду, с психопатами это бывает, так что нужно было возвращаться в Город, мы и вернулись. Пока я разыгрывал умного сыщика и драматически вещал перед всеми о гаде-заговорщике, который сидит в зале и вынашивает свои козни, Милия сделала то, на что раньше не было времени: слегка привела память девочки в порядок и… так сказать, объяснила перспективу.

– А зачем было представление с моими часами? – спросила я воинственно. – Он же нас поубивать мог!

– А это чтобы три часа не доказывать, что он виноват, а то в чем бы мы его обвинили? Это я – вроде как человек и изгой, и Хайя, которая вроде как ребенок и полагаться может только на свою память. Если бы даже мы часов туда натащили, он бы это объяснил нашими чарами. Словом, если бы он не сорвался – все пошло бы по-другому, но он сорвался. Да тут к тому же Хайя воочию увидела, что папанька ее не райская птичка, и это прояснило ей голову окончательно. Думаю, вспомнила смерть своих родителей – наверное, они примерно так же…