Досье Сарагоса - [30]

17 августа 1939 года «добровольцы», предоставленные Мюллером, уже были в состоянии готовности, но только глубокой ночью 1 сентября они вступают в де-ло в Гляйвице и в Хохлиндене.

Не проходит и двух часов, как 70 немецких дивизий врываются в Польшу. 5 сентября поляки уже не могут воспользоваться ни одним из своих аэродромов. 15 сентября начинается мучительная агония окруженной Варшавы. Она про-длится четырнадцать дней. Город днем и ночью подвергается бомбардировке 1150 самолетов.

17 сентября двенадцатая красная армия со своей стороны вторгается в Польшу. 6 октября первые объединенные миссии НКВД и Гестапо устанавливают кон-такт. Они готовятся к своей первой охоте на людей с целью уничтожения любо-го сопротивления. Потому что, как бы быстро ни продвигалось германо-советское вторжение, но польское сопротивление уже родилось, и обрело конкретные формы 26 сентября, когда на Варшаву с парашютом сбросили майора Эдмунда Галината. Находясь в командировке во Франции, он сумел найти само-лет, чтобы долететь до столицы. Он доставляет генералу Эдварду Рыдз-Смиглы первые инструкции для организации тайного военного движения.

10 октября 1939 года поляки, перед лицом германо-советского сговора, публи-куют первый номер первой подпольной еженедельной газеты Европы: «Polska żyje» («Польша жива»). Немецкий генерал Хайнц Гудериан и генерал НКВД Иван Кривошеин в этот момент чокались на торжественном приеме.

(Вероятно, под «генералом НКВД Иваном Кривошеиным» автор подразумевает комбри-га-танкиста Семена Кривошеина, не имевшего никакого отношения к НКВД. — прим. перев.)

Гудериан тогда совершил невероятный ляпсус, поднимая свой бокал «за вечную вражду между двумя нашими народами». Вместо слова «Freundschaft» («друж-ба»), он использовал слово «Feindschaft» («вражда»), что спровоцировало взрыв неконтролируемого смеха среди двух десятков офицеров, принимавших участие в торжестве.

В особых отделах НКВД, которые сопровождают двенадцатую армию, есть три веселых человека: Никита Сергеевич Хрущев, политический комиссар, при-бывший из своей вотчины Украины, Виктор Семенович Абакумов, генерал НКВД, отныне высокопоставленный представитель госбезопасности, направленный для обеспечения безопасности захваченных территорий, и генерал из т. н. «личного кабинета», закрытой неофициальной группы особо приближенных к Сталину лиц, Иван Александрович Серов, который здесь действует под фамилией «Ива-нов». С ними генерал-майор НКВД Василий Зарубин, знаменитый «Рудольф», который в 1938 году участвовал в закулисных совещаниях в Берлине. Эти че-тыре ловкача собираются организовать на территории, оставленной за СССР, так называемый плебисцит, согласно которому «семь миллионов поляков захотят объединиться с Советским Союзом».

(Василий Зарубин получил звание генерал-майора только 9 июня 1945 года, хотя его должности и до этого были «генеральскими». — прим. перев.)

В своей зоне Советы загнали в загоны как скот 217 000 польских военнослужа-щих. 14 471 из них — офицеры разных званий и курсанты. Их тела потом обна-ружат в Катыни, Старобельске (к юго-востоку от Харькова), Козельске (к юго-востоку от Смоленска) и на севере от Смоленска. Сначала их допрашивали, ло-мали их сопротивление, пытали, под руководством Зарубина, Хрущева, Абакумова и Серова. 400 поляков чудом избежали массового убийства. Один из них, А. Митрега, в 1971 году расскажет, как ему удалось убежать из одной такой колонны.

(Сбежав на Запад, Митрега станет свидетельствовать об этом перед своими польскими друзьями. — прим. автора.)

Именно по этому случаю были предприняты первые попытки убийства с использованием газа, в герметично накрытых брезентом грузовиках, прежде чем трупы с надетыми на головы мешками бросили в Катыни в ямы длиной от 20 до 28 метров и шириной от 10 до 16 метров.

В 1970-х годах во Франции многие историки еще утверждали, что никогда не было массового террора, резни, пыток и убийств, кроме как со стороны нацистов.

ГЛАВА VI

6.1. Охота на людей и еврейский вопрос

Айнзацгруппы (Einsatzgruppen или специальные части), действующие парал-лельно с Вермахтом, впервые появились у немцев в 1938 году в Чехословакии. Они были точной копией, подсказанной Мюллером Гейдриху, специальных ча-стей, созданных в СССР вне структур Красной Армии. Между ними и военным командованием без конца вспыхивали конфликты компетенций, главным обра-зом во время оккупации западной половины Польши. Поэтому в марте 1941 Вальтер Шелленберг, заместитель Гейдриха по делам СД, поручил Мюллеру провести переговоры об их точной роли, где бы они ни действовали, с началь-ником штаба Верховного главнокомандования генералом Вильгельмом Кейтелем.

На самом деле они не только проводили репрессии, но также занимались и тем, что проникали на объекты и территории противника. Их заброска агентов и аналогичная деятельность специального отдела Абвера, предусмотренного для подобной работы, часто сталкивались между собой и мешали друг другу.

До середины войны айнзацгруппы, которыми командовали четыре высших офи-цера, были крайне мобильными, в особенности на фронте, и никогда не насчи-тывали в общей сложности более трех тысяч человек. Гестапо-Мюллер сам под-бирал для них личный состав. Контингент этот мало походил на достойный: солдаты и унтер-офицеры, подвергавшиеся дисциплинарным наказаниям, даже «уголовники», которых вытащили из тюрем или концлагерей. Кстати, перевод в эти части рассматривался как наказание. Потому что Мюллер говорил так: «Или под расстрел или в айнзацгруппу!»