– Друзья и подружки, – сказал в микрофон Шутник. Ему зааплодировали, засвистели, затопали ногами как в конюшне. Шутник просиял и расплылся в улыбке. Он взмахнул рукой, призывая соблюдать тишину. “Все устроено”, – изрек он. Бандюги внимали каждому его слову, прямо-таки умирая от любопытства узнать, кого он собирается разыграть. А он был на седьмом небе от счастья.
– По специальному разрешению администрации и благодаря их доброму согласию, – Шутник показал оттопыренным большим пальцем куда-то позади себя, – нас с вами ждет еще одно развлечение. Знаменитый комический танцор, который находится сейчас здесь, покажет нам свои трюки вместе с ними.
Он снова ткнул пальцем куда-то назад.
– А теперь я рекомендую его вам, раз уж он с радостью согласился для вас танцевать. Этот знаменитый комический иностранный танцор – Шелл Скотт!
Святой Апостол! Нужно как можно скорей рвать подметки.
Я вскочил со стула и закружился под звуки фанфар в свете направленного на меня прожектора. Потом застыл как вкопанный и обвел глазами публику. Все орали “ура!”, свистели, визжали. Ужас один. И командовал парадом старина Шутник.
Я все еще рассчитывал на то, что мне удастся смыться, однако какой-то глистоподобный субъект за ближайшим от меня столиком, поймав мой взгляд, убрал салфетку, под которой оказался револьвер, и тут же снова его накрыл. Мне в бок уперлось жесткое дуло. Обернувшись, я увидел тупое ухмыляющееся рыло Джорджа Мэдисона.
– Ну, Скотт, будь умницей. Станцуй для нас красиво, – сказал он и больно поддел мне дулом под ребро.
Подскочил Шутник, и они оба стали теснить меня со света во мрак. Там Шутник незаметно вытащил у меня из-под пиджака кольт и легонько стукнул им меня по затылку.
– Танцуй красиво, – повторил он приказ Джорджа. У меня екнуло сердце.
– Что ты задумал? Стрелять мне по ногам? Если я возьму тебя когда-нибудь на мушку, я не стану стрелять тебе по ногам. Понимаешь?
Они оттеснили меня к краю площадки, где почти ничего не было видно. Шутник снова стукнул меня по затылку моим собственным кольтом. На этот раз сильней. Он не собирался меня убивать, но это нужно было делать иначе. Я разъярился так, что мог бы перестрелять всех гангстеров во Вселенной, но тут Шутник выпихнул меня на середину сцены, я споткнулся, завертелся волчком на натертом полу и лишь с большим трудом удержался на ногах.
Публика зашлась в истерике. Все эти убийцы, душегубы, садисты, наркоманы, шантажисты гоготали до посинения. Где-то в середине сцены я, наконец, обрел равновесие и застыл на месте, от ярости сжимая и разжимая кулаки. Повернув голову, я увидел, что Мария хлопает в ладоши и смеется, а ее партнеры просто давятся от смеха. Они были уверены, что я первоклассный артист!
Прожектор слепил меня, и я не знал, где сейчас Мэдисон с Шутником. Заметь я кого-нибудь из них, я бы ринулся в бой как бык. Но отсюда были видны лишь лица тех, кто сидел на краю танцплощадки. В том числе и Глории. Внизу подо мной шумел океанский прибой, но его почти заглушали взрывы смеха, свистки, топанье ног.
О, как мне сейчас был нужен пулемет! Или лучше бомба. А еще лучше закопать их всех по самую шею в землю и выпустить табун коней. Нет, куда лучше...
Самое лучшее – выбраться отсюда. Вдруг я услышал этот идиотский вопль: “Алле.., гоп!” и в ужасе обернулся. Мария была в воздухе, ее ловко подхватили с двух сторон партнеры, стали раскачивать головой вперед, явно намереваясь снова запустить в воздух. Господи, только не это!
Они собирались бросить ее мне!
Я отступил назад и замахал им обеими руками, а публика ревела все громче и громче. Партнеры все сильней раскачивали Марию, держа ее за руки и за ноги, я завопил во всю глотку: “Нет! Не надо! Если вам дорога..."
Они кинули ее прямо в меня.
Мария Кармен летела в сидячем положении, подняв высоко над головой одну руку и широко и довольно улыбаясь.
Я испустил панический вопль – это было все, что я мог сделать. Она врезалась в меня. Я успел схватить ее за одну ногу, и мы оба стали двигаться в одном направлении – в направлении ее полета, только не по воздуху, а по полу: я на спине, Мария Кармен у меня на шее. Однако время и место для полета были выбраны неудачно.
Когда я упал, мне показалось, что моя голова непременно проломит пол, но пол оказался почти таким же крепким, как и голова. Началась всеобщая свалка, я слышал три или четыре тяжелых удара – похоже, это зрители валились со своих стульев и катались по полу от смеха.
О, я имел грандиозный успех. Я был настоящей звездой. Шутник может умереть со спокойной душой – он с блеском справился со своей задачей. Возможно, он на самом деле умрет со спокойной душой, но, клянусь чем угодно, он так либо иначе умрет.
А он уже был рядом со мной, его гнусная харя сияла от дьявольского восторга, по щекам текли слезы. Мария Кармен встала, а я все еще лежал распластанный, слегка чумной в результате удара затылком об пол. Мне хотелось посмотреть направо, на этих веселящихся бандитов, но мешало возвышение для оркестра. “Давай помогу тебе, танцор”, – сказал Шутник, приподнял обеими руками мою голову и уронил ее на пол.
