Дорогой Джим - [94]
— Погоди-ка. Давай посмотрим, что он еще с собой притащил, — вмешалась я, обнаружив вдруг, что снова в состоянии двигаться, и принялась копаться в корзинке для пикника. Внутри оказался молоток-гвоздодер, ручка которого была предусмотрительно обмотана скотчем. Последнее, что видел перед смертью бедняга Томо, подумала я. Да разве он один? А все эти девушки, о которых я уже говорила? Я взмахнула инструментом. — Вместе с цыплятами вылупился, да? — спросила я, глядя Джиму в глаза.
— Ремонтом следует заниматься дома, — перебила Ифе. Махнув рукой, она дала понять этому ублюдку, чтобы двигался к лесу. — Лучше бы вместо этой штуки прихватил с собой столовое серебро.
— Тебе случалось уже кого-то убивать? — поинтересовался Джим, кивнув на карабин в ее руках. — Чертовски неприятная штука, между прочим.
— Не трать зря времени. Шагай давай, — бросила Ифе в ответ.
Дойдя до опушки леса, Джим остановился и, повернувшись к нам, привалился к ближайшему дереву. Я заскрежетала зубами — вылитый фавн… А тут еще солнечные лучи, пробившиеся сквозь зеленый купол листвы, позолотили его смуглую кожу… В общем, куда до него фавну! Держу пари, мерзавец отлично это знал.
— Могу поспорить на что угодно, вы все трое умираете от любопытства, — лениво проговорил он. — Угадал? Небось хотите узнать, почему умерли все эти женщины? И ты ни за что не спустишь курок, пока не услышишь ответ, верно?
— Нет, — отрезала Ифе.
Я предпочла промолчать. К этому времени со мной стало происходить что-то странное — кое-какие запоздалые мысли, просочившись в мой мозг сквозь дыру в сердце, которую, как мне казалось, я заранее наглухо законопатила ненавистью, скреблись, отчаянно напоминая о себе.
— Но тогда Рошин не получит ответа на вопрос, который не дает ей покоя, — объяснил Джим, невозмутимо ковыряя пальцем кору. — Так, моя маленькая розочка?
— Заткнись! — Стиснув в руке нож, я двинулась к нему.
— О чем это он, а, Рошин? — Ифе словно забыла о карабине, который держала в руках. Сейчас она разглядывала его с легким сомнением в глазах.
— Ничего, — буркнула я. Стыд опалил мне щеки огнем. Стиснув зубы, я взмахнула ножом. — Стреляй — и покончим с этим. Или я…
— Подожди, — внезапно севшим голосом перебила Фиона. Странно — сестра задыхалась, как после долгого бега. Но ведь она просто стояла рядом с нами, недоумевала я. Она поднесла руки к губам, и я вдруг увидела, что они дрожат.
А Джим — ты не поверишь! — продолжал улыбаться. Весело скалился, сверкая зубами, словно участвовал в каком-то розыгрыше. О да, надо отдать ему должное… В этом ему не было равных — превратить игру со смертью в цирк уметь надо.
— Что значит «подожди»? — спросила Ифе, расставив ноги. На ней опять были эти солдатские ботинки в стиле коммандос идиотского розового цвета. Прежний яркий румянец на щеках вдруг исчез, лицо стало пепельно-серым. Она снова вскинула карабин — теперь дула смотрели на безупречную прическу Джима. — Может, кто-нибудь соизволит мне объяснить…
— Я просто хотела сначала кое о чем его спросить, — объяснила Фиона, виновато глядя на нас. Вид у нее был такой, словно ее застукали, когда она воровала в супермаркете продукты, чтобы накормить пятерых голодных крошек.
— На самом деле тебе плевать на Сару, — опустившись на землю, Джим прислонился спиной к дереву и, судя по всему, чувствовал себя как дома. — Верно, дорогуша? И на Лауру Хилльярд, и на Джули Холланд… Впрочем, точно так же, как и на всех остальных, которым не посчастливилось, потому что они стояли у меня на дороге. Так ты действительно хочешь знать, что случилось с ними? Ну, скажи же что-нибудь! — Фиона на мгновение отвернулась, и Джим невозмутимо продолжал… словно остро отточенным скальпелем проводя невидимую черту, отделяющую нас друг от друга. — Да нет… это вряд ли. Тебе интересно узнать другое… О нас с тобой, угадал? Почему я ушел. Почему подцепил малютку Келли… а потом и твою тетушку — вместо тебя. Ну, угадал?
Клик-клик!
Клацнул затвор старого отцовского карабина — вскинув его к плечу, Ифе ясно дала всем нам понять, что пришло время покончить с прелюдией и перейти, так сказать, к главному мероприятию.
— Что-то все чересчур разговорились.
— Ну, так как же? — услышала я свой собственный голос. — Что он сделает — убьет ее или займется с ней любовью? — спросила я человека, которого еще вчера вечером поклялась убить собственными руками. — Или это вообще неважно?
Тут даже Ифе опешила — вытаращив на меня глаза, молчала, не зная, что сказать. Палец ее замер на спусковом крючке.
— Ну, этот бы убил. Можешь поверить мне на слово.
Джим, сложив на груди руки, словно шаман, задумчиво склонил голову набок — можно было поклясться, он тщательно взвешивает в уме какую-то чрезвычайно мудрую мысль, которую кто-то только что прошептал ему на ухо. Краем глаза я вдруг заметила какое-то движение в конце пляжа… Мужчина, выгуливавший двух немецких овчарок, направлялся в нашу сторону. Мне показалось, что выстрела карабина он не слышал. Одна из овчарок, черная, бросилась в воду за палкой. Тик-так, промелькнуло у меня в голове. А время-то уходит…
— Десять минут, — сказал Джим, не сводя глаз с дула двустволки. — Послушайте… Я знаю, что сегодня умру. Может, я и вправду заслуживаю смерти. Но позвольте мне прожить еще десять минут — всего десять минут просидеть здесь, под деревом. И тогда я расскажу вам, чем закончилась эта история. История принца Оуэна и… моя собственная.
Кровавые Средние века. Свободная республика Венеция. Зверское убийство семьи актеров. Невинные жители бесследно исчезают в тюремных застенках дожей… «Зачистку» и устранение неугодных дожу граждан производит тайная организация «Совет десяти».Смертоносный Совет не только не канул в Лету, но и сохранил свое влияние до сегодняшнего дня. Теперь этой грозной машине теневой власти бросает вызов Виктор Талент, тихий ученый, открывший секрет генетического кода риса.Сможет ли Виктор в одиночку противостоять могущественным силам или станет их следующей жертвой?
Владелец магазина географических карт Якоб Шталь мечтает о парусниках и тропических островах, но в реальности еле сводит концы с концами. После убийства его отца, крупно задолжавшего русской мафии, мечта Якоба в некотором роде сбывается — он оказывается в плену на неизвестном судне, совершает побег с помощью прекрасной разбойницы и попадает на райский островок в Карибском море, где его поджидают Робинзон-отшельник, краденые сокровища и ключи к разгадке старых тайн. Но сказочная романтика — лишь маска, скрывающая невыразимый кошмар, о котором посвященные избегают упоминать даже шепотом.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.