Дорогие гости - [152]
Фрэнсис поколебалась:
– Что вы имеете в виду?
– Вам не удивительно слышать про нее такое?
– Я… я никогда не задумывалась на сей счет.
– Миссис Барбер не делилась с вами своими секретами? В субботу, в полицейском участке, она отчаянно цеплялась за вас, как за близкую подругу.
– Тогда она только что увидела тело своего мужа. И полагаю, цеплялась бы за любого человека, испытывающего к ней сочувствие.
– Никаких необычных посетителей в доме не припомните? Может, странные письма какие приходили? Записки?
– Вы меня уже спрашивали.
– Да, но вы же сами сказали, что тогда не могли толком сосредоточиться. Ничего не всплыло в памяти с тех пор? Возьмем день убийства, например. Вы и ваша мать обе упомянули в своих показаниях, что слышали такой шум, будто миссис Барбер занимается генеральной уборкой: передвигает мебель, вываливает все из шкафов и комодов. Мне вот какая мысль не дает покоя, мисс Рэй. Не странно ли, что миссис Барбер вдруг затеяла столь трудоемкое дело – в тогдашнем-то своем положении, о котором нам теперь известно. А не могла ли она… ну, просто собирать вещи – одежду и прочее – для какого-то путешествия?
Фрэнсис тупо уставилась на него:
– Путешествия?
– Для поспешного отъезда? Побега?
Она опешила:
– Нет! Нет, конечно же!
– Вы, похоже, совершенно уверены.
– Да, абсолютно.
– А вам известно, что жизнь мистера Барбера была застрахована и единственным выгодоприобретателем является миссис Барбер?
Вопрос был точно проволока, туго натянутая на уровне щиколоток: Фрэнсис запнулась об него и с размаху упала. Жизнь Леонарда застрахована? Ничего подобного ей и в голову не приходило. Она лихорадочно попыталась обдумать все вытекающие отсюда последствия. Но сейчас, под пронзительным взглядом инспектора, вообще перестала соображать что-либо. Фрэнсис облизала сухие губы:
– Нет, я этого не знала.
Он кивнул:
– Сержант Хит нашел страховой документ, когда разбирался в бумагах мистера Барбера. В «Перле» подтвердили его подлинность. Полис был оформлен сразу после бракосочетания и продлен в июле сего года – буквально через несколько дней после той самой вечеринки. Жизнь мистера Барбера застрахована на пятьсот фунтов.
Пятьсот фунтов! Сумма попросту ошеломила Фрэнсис. После долгого неловкого молчания она с усилием произнесла:
– Ну, мистер Барбер работал в страховании и хорошо знал свое дело.
– Да, не спорю.
– Мне кажется, вы готовы ухватиться за любое обстоятельство, для вас удобное, чтобы вывести из него самые дикие умозаключения…
Стоп! Она не должна терять самообладания, как вчера! С минуту инспектор выжидательно смотрел на нее, а потом, поняв, что продолжения не последует, закрыл блокнот и сказал успокоительным тоном:
– В общем-то, вы правы. Говорю же, я обязан рассмотреть все возможные версии; не сделать этого было бы несправедливо по отношению к убитому. Надеюсь, вы будете держать в уме мои вопросы? И сразу дадите мне знать, если вдруг что-нибудь припомните? Все это неприятно, понимаю, – особенно для таких добропорядочных дам, как вы и ваша матушка. Но к сожалению, даже самые добропорядочные люди иногда оказываются втянутыми в пренеприятные истории. – Он встал. – И да… вы меня очень обяжете, если не станете рассказывать о нашем разговоре миссис Барбер. Полагаю, вы с ней общаетесь?
Что это, очередной вопрос с подвохом?
– Я ни разу не виделась с миссис Барбер после дознания, – ответила Фрэнсис, поднимаясь на ноги.
– Да? Я собираюсь зайти к ней сегодня. Хочу сообщить, среди всего прочего, что мы получили ответ из полицейской лаборатории. Мы не ошибались насчет волос, обнаруженных на пальто мистера Барбера. Несколько из них, несомненно, принадлежат миссис Барбер. Несколько… – Он ненадолго умолк, убирая блокнот обратно в карман и не сводя глаз с Фрэнсис. – Несколько по всем признакам совпадают с вашими. Один определенно с головы мистера Уисмута. А остальные неизвестно чьи. Возможно, они вообще ничего нам не дадут, но… никогда ведь не знаешь наперед. Не исключено, что они еще пригодятся впоследствии.
Теперь инспектор держался почти дружелюбно. Он застегнул пальто, обронив замечание по поводу погоды, не по сезону холодной. Фрэнсис вышла с ним в холл, и при виде своих грязных следов на почти уже высохшем полу он снова сделал извиняющееся лицо:
– Ох, боюсь, я добавил вам работы.
Фрэнсис направилась к двери:
– Ничего страшного. Здесь всегда есть какая-нибудь работа.
– Которую, похоже, приходится выполнять в любое урочное и неурочное время… Вы одна управляетесь по хозяйству? Я заметил, у вас нет прислуги.
– Да, все на мне. Прислуги мы лишились еще в войну. Но я давно привыкла.
Ей не терпелось избавиться от него поскорее. Она уже взялась за дверной замок, но, обернувшись, увидела, что инспектор замедлил шаг и внимательно озирается вокруг: смотрит на лестницу, на сдвинутые со своих мест предметы обстановки; задерживает взгляд на громоздком дубовом шкафу, явно удивленный, что у Фрэнсис хватило сил оттащить его от стены. Кемп перевел глаза на саму Фрэнсис – сначала на ее плоские домашние туфли, затем на бедра, на плечи, на поднятую руку, на голые сильные запястья.
Наконец он взглянул ей в лицо, со слабой странной улыбкой:
Впервые на русском языке — дебютный роман автора «Тонкой работы», один из ярчайших дебютов в британской прозе рубежа веков.Нэнси живет в провинциальном английском городке, ее отец держит приморский устричный бар. Каждый вечер, переодевшись в выходное платье, она посещает мюзик-холл, где с бурлескным номером выступает Китти Батлер. Постепенно девушки сближаются, и когда новый импресарио предлагает Китти лондонский ангажемент, Нэнси следует за ней в столицу. Вскоре об их совместном номере говорит весь Лондон.
Лондонский бедный квартал, вторая половина XIX века. Сью Триндер, сирота, выросшая среди воров и мошенников, не знает, что судьба странными узами соединила ее жизнь с юной наследницей богатого имения, живущего замкнуто и уединенно. И едва порог дома переступает неотразимый Джентльмен, начинаются приключения, захватывающие дух своей непредсказуемостью.
Впервые на русском — новейший роман прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Нити, сотканной из тьмы», своего рода постскриптум к «Ночному дозору», также вошедший в шорт-лист Букеровской премии.Эта история с привидениями, в которой слышны отголоски классических книг Диккенса и Эдгара По, Генри Джеймса и Ширли Джексон, Агаты Кристи и Дафны Дюморье, разворачивается в обветшалой усадьбе Хандредс-Холл, претерпевающей не лучшие времена: изысканный парк зарос, половина комнат законсервирована, гостей приходится принимать в цокольном этаже, и вообще быть аристократом невыгодно.
Сара Уотерс – современный классик, «автор настолько блестящий, что читатели готовы верить каждому ее слову» (Daily Mail) – трижды попадала в шорт-лист Букеровской премии. Замысел «Близости» возник у писательницы благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс готовила параллельно работе над своим дебютным романом «Бархатные коготки». Маргарет Прайер приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Впервые на русском — самый знаменитый из ранних романов прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Ночного дозора». Замысел «Нити, сотканной из тьмы» возник благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс писала параллельно с работой над «Бархатными коготками».Маргарет Прайор приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Впервые па русском – новейший роман прославленного автора «Тонкой работы» и «Бархатных коготков», также вошедший в шорт-лист Букеровской премии. На этот раз викторианской Англии писательница предпочла Англию военную и послевоенную. Несколько историй беззаветной любви и невольного предательства сложно переплетенными нитями пронизывают всю романную ткань, а прихотливая хронология повествования заставляет, перелистнув последнюю страницу, тут же вернуться к первой.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!