Дороги - [14]

— Арнис, послушай. Я подумал над твоим предложением. Предлагаю… - он сделал паузу, в глазах возникло беспомощное выражение, - заменить тебя.

Арнис вздрогнул.

— Нет. Не надо.

— Ты уверен в себе? Ты понимаешь, чем все это кончится?

— Да, понимаю.

— Ее встреча с сагоном неизбежна. Это произойдет. И мы не знаем, какую тактику выберет сагон, может быть, ломка. Ты сможешь выдержать?

Арнис молчал, опустив голову.

— Я бы не спрашивал, если бы не учитывал твой прежний опыт…

Арнис взглянул на командира.

— Я думал об этом. Смогу.

— В любом случае она умрет, ты это понимаешь? Она обречена.

Зачем же по живому-то резать, подумал Арнис. Как будто я не знаю этого. Как будто не понимаю. Зачем еще и озвучивать это.

— Дэцин, я давно вырос из состояния, когда занимаются самообманом.

Молчание.

— Хорошо. Я верю тебе.

— Так что по поводу моего предложения? - угрюмо спросил Арнис. Командир пожал плечами.

— Нет. Пока нет.

— Почему? - поинтересовался он. Вот сейчас Дэцин скажет "это приказ".

Но командир лишь вздохнул.

— Арнис, я попробую тебе объяснить. Ты понимаешь, какова роль Ильгет во всей этой истории? Ты готов ей это сообщить?

— Да. И она готова выполнять эту роль сознательно. Я уверен в этом.

Дэцин встал, прошелся по отсеку. Положил ладонь на блестящий гриф диагностера.

— Слишком много факторов… слишком все неудобно… Сагоны непредсказуемы, - пробормотал он, - они любят… удивлять. Нико не мог ошибиться или перепутать, я ментоскопировал его, сомнений нет. Мы искали просто женщину, а нашли… слишком уж интересная это личность, Арнис. Именно для нас интересная. Тем, что умеет ощущать и предвидеть. И способна… действовать на других. И в то же время, она неустойчива, слишком легко поддается манипуляции. Нет воли, нет уверенности. Вдобавок еще ты… сагон не мог знать, что именно ты будешь с ней работать. Я не мог предвидеть того, что она перестанет для тебя быть лишь объектом. Притом безнадежно. Операция очень усложнилась. Чем дальше, тем хуже, Арнис… Я предпочел бы устранить тебя от работы и действовать по схеме. Так надежнее. Но может быть, этого от нас и ждет противник.

Я даже думал о спасении Ильгет, сейчас это очень легко устроить - но это было бы хоть и непредвиденным шагом, однако очевидно, не принесло бы никому пользы.

— Кроме самой Ильгет, - глухо ответил Арнис.

— Да, кроме ее самой. Но будет ли это правильно? Как ты думаешь, что сказала бы по этому поводу она сама?

— Дэцин, заметь, я ни разу не предложил спасать ее. Ни разу. Хотя, конечно, мне этого хочется. Единственное, что я прошу - не надо делать ее безмозглой насадкой на крючке. Позвольте ей действовать сознательно. Работать с нами. Быть с нами. Черт возьми, Дэцин, ей и так хреново живется, позвольте ей хоть умереть по-человечески! - вырвалось у него.

Дэцин уже стоял рядом, и положил руку на плечо Арниса.

— Тихо, дружок. Тихо. Для того, чтобы она успела умереть раньше, чем ее душа станет жертвой и добычей дьявола, нам нужно только молиться. Больше, как тебе известно, здесь ничего не поможет. И ее знание о том, что происходит - никак не поможет, хотя бы потому, что по возможности она все равно применит психоблокаду, и никакого знания не будет.

— Да, понятно, но…

— Я тебе объясню, чего ты хочешь на самом деле. Ты хочешь встретиться с ней. Поговорить. Посидеть рядом. Может быть, подержать за руку и даже обнять. И это все очень понятно. И ты даже думаешь, что это и ей подарит немножко радости перед тем… что всем нам предстоит… Только вот здесь я бы тебе возразил - откуда ты знаешь ее реакцию? Да, у нее дополнительный к твоему психотип, да, она несчастна, она любит тебя уже заранее, и ей, несомненно, будет приятно с тобой общаться. Но не забудь, что она еще и человек долга, и чего здесь будет больше - радости или мук совести очередных из-за ее якобы духовной измены мужу, мы не знаем. А еще добавь то, что как всякий нормальный, приличный человек, она любит свою Родину, и проблемы вербовки - это проблемы вербовки, особенно тогда, именно тогда, когда речь идет о хорошем и совестливом человеке. Для любого нормального ярнийца сейчас Квирин - это империя Зла, мы - враги. Измена мужу, пусть духовная, и измена Родине, вполне реальная. Арнис, ты уверен, что хочешь все это на нее взвалить?

Он помотал головой.

— Я еще не знаю, не понимаю, в чем, но… я уверен, что ты неправ. Впрочем, конечно, подчиняюсь.

— В конце концов, обстоятельства могут измениться, и тогда мы изменим решение, - примирительно сказал Дэцин, снова садясь на табуретку, - когда ты готов приступить к работе снова? Иволга уже устала, думаю.

Несколько раз Ильгет везло. Она писала заявления почти каждый день, их счет шел уже на сотни. Изредка ее вызывали на ознакомительную беседу - принять уборщицей, оператором или няней. Но отказывали под каким-нибудь благовидным предлогом. Иногда давали заполнить непонятную анкету (какие-то вопросы, не относящиеся к работе - о религиозной принадлежности, о художественных вкусах и пристрастиях), и отказывали на основе этой анкеты.

В прошлом году, совсем отчаявшись, она попыталась открыть свою фирму - продавать, как это ныне было модно, что-нибудь, например, книги (в этом она, по крайней мере, хоть что-то понимала). Пита даже выделил ей на это небольшую сумму - для первоначальных закупок. Но ничего не вышло с регистрацией, Ильгет сказали, что по каким-то там причинам она не имеет права заниматься предпринимательством (кажется, потому, что она не уроженка этого города, да и живет в нем не так давно). Ильгет попыталась закупить книги и продавать их без всякой регистрации, хоть это и было рискованно, но прогорела - книги, как выяснилось, перестали пользоваться в Лонгине хоть каким-нибудь спросом. Тогда Ильгет попыталась торговать косметикой… но и с этим у нее не вышло ничего, а в конце концов налоговая полиция засекла ее попытки, и Пите пришлось заплатить большой штраф - настолько большой, что выплачивать эти деньги разрешили помесячно, вычитая часть зарплаты, и должно было это длиться около трех лет. Тогда уже Пита взбунтовался и заявил, что нет уж, работать он Ильгет не запрещает, но платить за это не намерен.