Дороги своих любят - [14]

Только клирик остался в той позе, в которой его настиг леденящий взгляд. Пытаясь что-то вспомнить, он судорожно сжал рукоять меча, а другой рукой потер старый шрам на предплечье, благо что под плащом никто не заметил этого короткого, случайного жеста, порожденного воспоминаниями. Давно заросшую рану подернуло холодком, а в пальцах кольнуло, словно мелкими иглами, и монах едва заметно вздрогнул – вот то, что было оставлено ему на вечную память.

Друзья поспешили к острову, страшась оглядываться на просторы Мертвых Топей. Где-то глубоко под ногами разочарованно ворчал болотный демон, ныряя в мутную глубину, а впереди, на островке, коротко, с опаской каркнул ворон. Страх отступил, и на его место пришла смертельная усталость – враг опаснее любой нежити, любых солдат или бурь.

Солнце село. С последним его лучом квартет ступил на твердую землю, и тут же чавкнули пробудившиеся болота.

– А я уже подумал, что я стану одним из местных призраков, – выдохнул вор, обессиленно опускаясь на блеклую траву. В другое время он бы обошел стороной такую жалкую зелень, но сейчас пройдоха был на вершине блаженства, валяясь на сером и пыльном островке посреди гиблых топей. Лис поднял голову... и испуганно вздрогнул.

Разрывной арбалетный болт типа «одуванчик», направленный в сторону его собственного живота, никак не вязался с окружающим пейзажем. Медленно, стараясь не делать резких движений, воришка оглядел опушку и нервно сглотнул. Он насчитал дюжину «одуванов» и заметил еще пару арбалетов, заряженных обыкновенными болтами.

– Народ! – затравленно позвал он. – Наро-о-од, очень не советую дергаться или шуметь...

Наемник, прищурившись, проследил за взглядом воришки и даже присвистнул, окинув опытным глазом ближайшие кусты. Он заметил кое-что любопытное и про себя удивился, что на лучниках очень знакомая ему форма.

– Парни, рыжий прав. Не дергайтесь, а?

Клирик, не откидывая капюшона, запахнулся поплотнее в свой плащ и повел плечами, не проявляя никаких эмоций. Маг попытался было что-то сколдовать, но попытка его не увенчалась успехом: парнишка совсем выбился из сил во время дневного перехода и противостояния болотному хищнику. Сопротивление оказалось бесполезным. Добравшись до спасительного острова, после стольких испытаний, четверо друзей угодили на прицел гвардейцам наместника.

– Не, так дело не пойдет! – возмутился лис, тряхнув головой. Парень, оказавшись в такой знакомой и много раз пройденной ситуации, почувствовал наконец себя в своей тарелке. – Интересно, почему я не удивлен? О, благородные доны, искренне радуюсь нашей встрече. Уин, Век, Хью – давно не виделись, ребята! Напомните мне, где мы встречались в последний раз? На площади? Или у собора? Так или иначе, если сегодняшняя встреча состоялась, то это значит, что в прошлый раз Госпожа Удача улыбалась все-таки мне...

Солдаты сделали шаг вперед, выйдя из-под тени перелеска. Этот монолог мог бы продолжаться до бесконечности, но в разговорчивого пройдоху полетела невесть откуда взявшаяся еловая шишка, и оратор получил заслуженный втык.

– Отложим обмен любезностями до другого раза, если ты не против, – прошипел клирик, отряхивая руки.

Рыжик наклонился, чтобы поднять снаряд для ответного залпа, и из-под темной рубашки выскользнула на свет серебренная рыбка на тонкой, изящной цепочке. Что-то беззлобно пробормотав, лис машинально потянулся, чтобы убрать талисман обратно, но тут же отдернул руку: рыбка была ледяной. Хотя – вор точно помнил – минуту назад она ничем не отличалась от самого обычного камешка.

Гвардейцы шагнули еще ближе, и до наемника донесся такой знакомый, бросающий в дрожь, самый страшный сейчас звук. Тихий щелчок арбалетного защитного затвора. И вдруг...

– Стойте, стойте!!! Отставить! Убрать оружие. Три шага назад. Вольно!

И, о чудо, грозные самострелы разрядились без выстрела, а дюжие парни-стрелки снова скрылись в леске. Опасность миновала, и квартет выдохнул спокойно. Один за другим друзья, обессиленные, оседали на жухлую траву: люди, какие бы они не были, все же не нежить. Однако наемника снова что-то насторожило. Опять подкралось это чувство тревоги, совершенно необоснованное, но оттого не менее яркое. Хотя, постойте...

Голос был женский!

Этот приказ был отдан женщиной, здесь нет сомнений.

Маг, скомкав на ладони заклинание, едва заметно кивнул файтеру, подтверждая его мысли. Клирик и вор переглянулись. Да, властность и решительность могли обмануть постороннего человека, но те, кто всю свою жизнь провели в опасностях и передрягах, обращают внимание на каждую мелочь.

Итак, откуда здесь взяться женщине?..

Вдруг резко запахло рыбой, а из-за какого-то чахлого куста появилась... гадалка с городской площади! Столичная цыганка деловито кивнула страже, и гвардейцы один за другим растворились в бледной зелени.

Глава 5. Двадцать человек

– Вопрос остается открытым, – выдохнул пораженный вор, во все глаза таращась на старую знакомую. И, уже громче, продолжил: – Красавица, какими судьбами?!

– А правда, что ты забыла здесь, на болотах? – поддакнул файтер, смутно припоминая, что виделся с нею раньше.

Гадалка фыркнула, не посчитав необходимостью отвечать. Из соседних кустов раздалось чье-то громкое пыхтение, сдавленное переругивание и цыганка, напоследок стрельнув в вора глазами, в праведном гневе нырнула в заросли.