Дороги наёмника - [56]

Проскочивший вперед Йон Гленни с искаженным яростью лицом подсек ударом переднюю ногу алебардщика на заваленном трупами и ранеными пятачке перед проломом, и топчущие тела павших товарищей солдаты устремились за ним.

Испуганная попытка арбалетчика встретить мою атаку. Финт. Скьявона, с легкостью тренировочной шпаги учебного центра вскрыла его открытое горло. Продолжением этого же движения я связал и сбил в сторону длинный меч его соседа, и с проходным шагом вперед дага с неожиданной легкостью пропорола тому кольчугу под рёбрами.

Пока я вытаскивал из последнего оппонента кинжал, исход боя уже был решен. Лезущих через пролом штурмовиков стало достаточно много, чтобы в последовавшую резню я уже не вмешивался. Не успевших сбежать во двор защитников башенного этажа, в который мы вломились, и без моей помощи подчистую вырезали меньше чем через пару минут. Убежать тем оказалось проблемно, сдриснувшие первыми как на тонущей подводной лодке закрыли за собой и чем-то подперли внешнюю дверь. Попытка брошенных раненых просить милости победителей в запале боя нужной реакции тоже не принесла, а сам я упустил этот момент и вовремя не вмешался. Для них было немного умнее какое-то время изображать трупы и просить пощады не раньше, чем у захвативших этаж солдат схлынет запал боя. Я вот был не уверен, что их мольбы многие из поймавших адреналиновый приход бойцов вообще могли осознать.

Мне самому было не до этого. Я выжил, дышал таким вкусным воздухом и, собственно, мать его так, не был даже ранен!

Понимание, что рядом стоит Эйдер и что-то у меня спрашивает, тоже пришло вовсе не сразу.

– Эка тебя, фер Вран, тут ошарашило… – пробасил тот, рассматривая и ощупывая меня с разных сторон. – И даже не ранен.

– Похоже, нет, – согласился я с ним, приводя мысли в порядок. – На доспехи не жалуюсь.

– Доспехи у тебя и впрямь славные, фер Вран, – покачав головой, согласился со мной фельдфебель. – Лучше и не найдешь. В самом мясе побывал и без царапины из него вышел…

– Тут больше повезло, пожалуй…

– В подобной бойне боевое счастье, фер Вран, уже не помогает, – немного не согласился со мной Эйдер. – Первый взошедший на обороняемую стену на одном везении не выживает. Служил бы ты в легионе или рота была на императорском найме, «Стенолаза» бы получил.

– В общем-то, я не на стену, а внутрь башни первым зашел, – для блезира позволил себе я засмущаться от столь неприкрытого потока комплиментов. Но было приятно, этого не отнять. Даже не потому, что хвалили, а потому что честно заслужил эти похвалы.

– Ты считаешь, что это менее почетно? – ухмыльнулся продолжавший мне неприкрыто, яростно льстить хитрожопый фельдфебель. – Скольких тут покрошил, пока я нашу бестолочь в башню загонял?

– Не то чтобы совсем боя не помню… – устало оперся я задницей на стоявший неподалеку стол с разбросанными по нему арбалетными болтами из рассыпавшихся вязок, – скорее помню урывками. Но попятнал многих, да.

– «Стенолаза» и за меньшее давали.

«Стенолазом» солдатский сленг именовал выдаваемое от лица императора наградное ожерелье с изображением крепостной стены на бляхе. Данная награда считалась очень почетной и достаточно редкой, ибо посмертные награждения в Империи не практиковались, как, впрочем, и при незначительном сопротивлении на стене. Со слов госпожи Ладыженской кронпринц Рейвен крайне серьезно относился к попыткам всяких мутных личностей девальвировать почетность боевых наград в «своих» вооруженных силах и для пресечения таких попыток славился весьма изуверской фантазией ко всем причастным к незаконным и незаслуженным выдачам вне зависимости от их положения и происхождения. За века к этому привыкли и стали считать само собой разумеющимся. Движения, подобные вполне доступным в мое время при знакомствах среди нужных людей трем сотням тыр за прохождение представления на Героя на уровень Москвы, тут были не то чтобы невозможны, но пресекались с воистину средневековой жестокостью.

– Где мы, а где кронпринц Рейвен и лица, что выдают «Стенолазы». – Пожал я плечами и окончательно перевел мысли на деловой лад: – Ожерелья за Дресхолд я в любом случае не получу, так что, фенн Ларт, хватит меня им дразнить. За добрые слова – спасибо, но теперь давай перейдем к делу. Что там наверху творится?

* * *

Наверху, несмотря на то, что пролом по размерам был примерно в два раза обширнее нижнего, не творилось ничего сильно для нас хорошего. Сколько бы народа там ни пострадало от угодившей внутрь корзины с «шрапнелью», отбить атаку на донжон они сумели. Осилили уронить одну из лестниц вместе с взбирающимися по ним солдатами, счистили людей и поломали вторую удачно сброшенной выломанной из стены глыбой и порубили нескольких человек, попытавшихся влезть внутрь с двух других, после чего свалили и их. Взойти наши бойцы сумели только на стены – не факт, что имеющие калитки в донжон и сто процентов простреливающиеся из выходящих на них бойниц.

Пока там рубили и сбрасывали вниз людей, требовалось решить, что мне делать дальше, как можно быстрее эвакуировать тяжелораненых, по возможности оказать им первичную медицинскую помощь и, конечно, доложить капитану обстановку.