Дороги Мертвых - [6]

Хотя феномен настолько странного и странно прекрасного каменного образования — вызванного, насколько нам известно, ничем иным как совместной работой ветра, воды и земли — может замечательно служить, защищая одних людей Востока от других таких же, едва ли кто-нибудь может ожидать, что он сработает против менее суеверных людей, особенно из Дома Дракона, которые, помимо всего прочего, живут не больше чем в двадцати лигах от долины, по ту стороны Сломанной Горы. Но, тогда, что же защищает Немитов от драконлордов?

Быть может то, что они правы, веря в свои камни, которые присматривают за ними и днем и ночью? Возможно. Тем не менее нам кажется, что ответ лежит скорее в области географии, чем в магической психологии. Сама Сломанная Гора является, на протяжении тысяч лет, надежным барьером, который отделяет большие группы с одной стороны от больших с другой, со стороны долины Немитов, а оба ее края или «фланга», если использовать военные термины Дома Дракона, охраняются теми самыми воинственными племенами, которые испытывают суеверный страх перед Стражами. Таким образом можно сказать, что Стражи действительно делают то, что, согласно верованиям Немитов, они обязаны делать.

Проницательный читатель немедленно заметит, что мы объяснили, почему долина защищена от нападений с запада, севера и юга, и, без сомнения, страстно желает знать, что же лежит на востоке. Автор хотел бы уверить читателя, что мы не забыли это главное для нас направление, но собираемся заняться им более основательно; действительно, именно с целью путешествия на восток мы ввели Немитов, которые, будучи безусловно интересны сами по себе, не являются частью нашего труда.

На восток от долины находится один из наиболее странных ландшафтов, которые можно найти в мире. Как если бы боги, сотворившие наш мир, дружно решили, что никому не позволяется идти из земли Немитов на восток. Для начала отметим, что долина запечатана почти отвесным гранитным утесом — огромной каменной плитой четыре тысячи футов в высоту и три мили в ширину, идущей непрерывно вверх без трещин и ровных площадок. От вершины откос спускается вниз на восток ненамного более полого. Каким образом такой объект мог быть создан природой — замечательный вопрос, по интересу вполне соперничающий с Поднимающимся Водопадом Кордании или Паровыми Пещерами Северной Сунтры. Словно предвидя, что настойчивый человек может все-таки задуматься над покорением «Подъема», как называют его Немиты, природа решила, что этого недостаточно, и вслед за ним поместила несколько миль трясины, где редкие сухие места мгновенно превращаются в зыбучие пески во время внезапных и непредсказуемых дождей, которые часто посещают эти места. Это бесполезное болото тянется до Грохочущего Озера, или, как называют его некоторые, Озера Нивапер: это широкое, синее, живописное но совершенно кошмарное озеро, окруженное скалами, причем погода на нем вполне похожа на такую, которую мы можем ждать на море, но совершенно не ожидаем встретить на огромном пространстве с пресной и холодной водой.

Грохочущее Озеро господствует над этой областью как физически, так и экономически, и автор просит избавить его от описания многочисленных маленьких королевств и независимых городов, процветающих или бедствующих вдоль его побережья, иначе читателю станет скучно, к печали автора, который гордится своей лаконичностью. Поэтому, отвечая неосознанному желанию читателя узнать, что же такого есть в этой области важного для нашей истории, мы сосредоточим наше внимание на местечке, находящемся на противоположной стороне озера, если смотреть со стороны Подъема. Это небольшой городок, называющийся Черная Часовня.

Кстати, как бы мало мы не знали о странных богах и демонах, которым в прошлом поклонялись варвары с Востока, но в какой-то момент, где-то в середине Третьего Цикла, для одного или многих из них был выстроен алтарь окруженный стенами, ставший впоследствии центром религии и торговли. По мнению этого историка первая Часовня (а их насчитывается по меньшей мере шесть) возникла в честь бога-рыбы, потому что, насколько помнили местные жители, район всегда жил рыбной ловлей, а некоторые символы внутри и вне алтаря можно интерпретировать как грубые изображения примитивных рыболовецких орудий.

На протяжении большей части своей истории Черная Часовня была спокойной маленькой деревней. И действительно, знаменитый путешественник Устав Лерамонтский, один из первых людей, побывавших там, отметил, что в день, проведенный в деревне, он был «настолько возбужден, как и тогда, когда смотрел на два куска гранита, устроивших между собой состязание в гляделки», и добавляет «Я стремился как можно скорее лечь спать, чтобы избавиться от этой всеобъемлющей скуки».

Но вернемся в 156-ой год Междуцарствия — который, необходимо добавить, располагается на временной шкале почти за сто лет до начала нашего остального рассказа — когда юный колдун вошел в деревню с юга. Он был замечательно высок для человека с Востока, возвышаясь по меньшей мере на голову над любым, кого бы мог повстречать, и, более того, был очень строен, даже худ. У него были темные волосы и еще более темные глаза, одет он был в простую черную рубашку, черные штаны и короткий коричневый плащ, вооружен мечом и кинжалом, а на спине висела маленькая сумка, в которой находилась более плотная рубашка, еще один плащ, подлиннее, и смена нижней одежды. Прежде, чем продолжить следить за молодым человек, улучшим момент и скажем два слова о термине «колдун». Это перевод восточного слова