Дороги Аннуина - [8]

— Вовсе не чёртовщина, а самые обычные кости.

— Но что они тут делают?

— А где им ещё быть? Как — никак, мы сейчас идём по самому краешку Нижнего Мира, тут им самое место.

Если он полагал, что Саге хватит этого объяснения, то заблуждался.

— Не будешь так любезен, объяснить — что за Нижний Мир, и что мы тут забыли?

Грифон посмотрел вперед, словно что— то пытался разглядеть в тумане, затем повернулся к Саге:

— Нижний Мир. Тот самый мир, в который вы, люди, пытаетесь отправить своих покойников. Только вот тут ошибочка, здесь не ад, не чистилище для всех усопших. Нижний Мир, Аннуин, Великая Бездна — да назови его, как хочешь, это нижний мир. Тот, что снизу. Куда, по — твоему, уходит солнце в темную половину года? Куда отступают лето и весна, когда она наступает?

Сага оглянулась. Тишина вокруг не нарушалась ничем. Даже разговор казался тут лишним, чем — то чужим, разрушающим абсолютное спокойствие этого места.

— Как же мы тогда сюда попали?

Грифон прищурил глаза.

— Чему вас учат только? Как нажимать на кнопки и жить сегодняшним днём? Ты загадала своё желание в день, когда ворота открываются. День Огня два раза в году их отпирает, и только так можно попасть туда, куда людям нечего ходить.

— День Огня, — повторила Сага с глупым видом и хлопнула глазами, пытаясь осмыслить услышанное.

— Да, День Огня, — закатил желтые глаза грифон, — а ещё ты стояла у воды, на том месте, где когда — то очень давно был могильный холм. Так что не надо считать, что это я во всем виноват. Ты сама оказалась на границе у дверей в другой мир в подходящий момент, так что теперь мы, как и договаривались, идём выполнять твою просьбу.

Тем временем, туман вокруг словно стал таять. Он медленно сворачивался в кольца, затем вновь раскручивался спиралями, и впереди начало проясняться. Выглядело это так, будто над водой образуется арка из клубов тумана и мелких капель воды, повисших в воздухе.

— Нам туда, — сказал грифон. Очевидно то, что по воде ходить Сага не умеет, его не волновало.

Они спустились к воде, и Сага, подумав, решила, что лучше будет идти прямо за грифоном. Это он здесь как дома, а она понятия не имеет — что и как делать. Между тем, грифон осторожно вошел прямо в воду, которая даже не покрылась рябью. Казалось, что тело зверя просто разрезает темное пространство, как нож — масло. Чем дальше он шёл, тем глубже уходил вниз. Саге ничего другого не оставалось, как набрать воздуха и пойти следом, пока зверь не скрылся из вида.

Первый шаг был таким тяжелым, будто она шагает в вязком цементе, норовящей склеить ноги намертво. С большим усилием переставляя свои конечности, Сага все же двигалась вперед, и оказалось, что, чем глубже погружается, тем легче становится идти. Наконец её макушка оказалась полностью под водой, и Сага поняла, что они почти приблизились к туманной арке над водой. Впрочем, её столбы уходили вниз, ко дну, и слабо светились, отчего можно было разглядеть — куда идти.

Грифон почти достиг арки, и остановился, дожидаясь Сагу. Только сейчас она поняла, что отсутствие воздуха не причиняет неудобств — она даже и не заметила того, что всё это время, как задержала дыхание, так не дышит. Вода, отличающаяся от нормальной, привычной воды, была чем — то средним между самой собой и воздухом. Вроде и плотная, тягучая как жидкий мёд. И в то же время легкая и невесомая, как воздух.

Сага поравнялась со зверем, недовольно зыркающим на неё и явно осуждающим за такое медленное ползание по дну. Теперь они оба стояли прямо у арки, и её призрачные основания светились всё сильнее, как солнечные лучи. Грифон сделал шаг вперед, в проём, Сага — тоже. Свет от арки становился всё сильнее, превращаясь в дрожащую завесу, и путешественники проходили сквозь неё.

А затем свет стал невероятно ярким и неожиданно потух.

Они стояли на зеленом поле, цвет которого был таким насыщенным, будто в него впитались все его оттенки. Над головой висело светлое небо, по которому медленно плыли облака. Всё тут было таким же, как и должно быть, кроме того, что Сага прямо — таки кожей ощущала свою чужеродность этому миру.

Грифон довольно выдохнул и развалился в высокой траве. Выглядел он так, будто давно хотел так сделать, только не было возможности.

— А ты что стоишь? — Поинтересовался он, глядя на Сагу.

— Я думал, что нам надо идти дальше, — возразила она.

— Не сейчас, — грифон вытянул лапы и зажмурился, щелкая клювом. Саге показалось, что на мгновение его глаза приняли иной вид — зрачок расширился, превращая их в человеческие золотые глаза. Но только на мгновение — когда грифон вновь повернул голову, вертикальная черная полоска вновь рассекала кошачью радужку.

Решив, что ей пора отдохнуть от всех странностей последних нескольких часов, Сага осторожно опустилась на землю. Трава укрыла её с головой, и, кроме светлых облаков на небосклоне над собой, она ничего не могла больше увидеть. Незаметно глаза стали сами закрываться, а шорох легкого ветерка, едва касающегося травы, превращался в баюкающую колыбельную. Сага устроилась на земле поудобнее и подумала, что от того, что вздремнет немного, ничего такого не случится.