Дорогая миссис Бёрд… - [66]

– Самоуверенная, – сказали мы одновременно, и я впервые за много дней искренне улыбнулась. Не бог весть что, но я все же была рада вернуться сюда, где никто не знал ни Билла, ни Банти, и не нужно было сопереживать чужому горю.

Я села на край стола, спросила Кэтлин, на месте ли мистер Коллинз.

– Вот-вот должен подойти. Он очень за тебя переживает, Эмми. Что-то совсем притих, и это, честно говоря, невыносимо. – Она взглянула на дверь. – Уверена, он тебе очень обрадуется.

Не зная, что ответить на это, я надеялась, что он не станет делать глупостей. Чтобы сменить тему, я решила рискнуть, спросив у нее, что там за непристойные письма получила миссис Бёрд, в нелепой надежде, что это не вызовет у Кэт никаких подозрений.

– Так что, было что-то интересное среди того, что прислали? – спросила я, надеясь, что это просто будет новой темой разговора.

Кэтлин посмотрела на свои руки. Некоторые вещи все еще ужасно смущали ее, и я приготовилась к неожиданному ответу. От бессонной ночи и слез раскалывалась голова. Отодвинув все остальные мысли на задворки сознания, я надеялась, что Кэтлин ответит мне, и не станет закрываться.

Стоило отдать ей должное – она собралась с духом, убрав ниточку со свитера, и поморщилась.

– Было кое-что, но этого нам хватило, если ты понимаешь, о чем я. Пока тебя не было, у нас тут был полный аврал, и миссис Бёрд даже сама прочитала некоторые письма. Нам их пришло больше, чем обычно. – Кэт оглянулась, достала небольшую пачку писем. – Вот эти вчера принесли. Я эти еще не смотрела, но для нее пришло примерно столько же. Среди них было два с вопросами о беременности и одно про развод. Миссис Бёрд была очень недовольна.

Я постаралась ничем не выдать то, как рада. Кажется, ничего, что могло бы меня скомпрометировать, не случилось, и Кэт увела разговор от того, что было на прошлой неделе, или просто не хотела меня беспокоить.

– Миссис Бёрд говорила, что, если у нас такие читатели, стоит с пристрастием отнестись к тому, что мы публикуем, и еще что-то насчет ежовых рукавиц, я точно не помню.

Пожав плечами, я сделала вид, что мне это неинтересно, но это встревожило меня. Кэт продолжала перебирать письма.

– Было письмо от одной леди, где говорилось, что миссис Бёрд ей очень помогла. Я хотела отдать его ей вчера, чтобы она порадовалась, но она сказала, что у нее нет на это времени. Может, ты его прочитаешь, и немного повеселеешь? Хотя тебе оно вряд ли интересно. Просто ты всегда так переживаешь за наших читательниц, что я… А, неважно, я его выкину.

– Что ты, не надо, конечно, давай его сюда! – спохватилась я. Приятно, что Кэт так старалась мне помочь, и она действительно попала в точку насчет нашей аудитории.

Открыв нижний ящик стола, она достала из него письмо и передала мне. Я с благодарностью приняла его, добавив к стопке вчерашних писем, чтобы самой прочитать их, не вступая в дискуссию об их содержимом, и ушла в свой новый кабинет, вскрывать конверты и дожидаться мистера Коллинза.

Там до вынужденного отпуска я успела побыть совсем недолго – всего несколько часов, но уже полюбила его. Обстановка там напоминала о тех днях, когда «Женский День» был популярен и там кипела работа, и журналисты обменивались идеями, сигаретами и сэндвичами с ветчиной. Хотелось бы, чтобы после войны все это снова вернулось.

Я включила свет, открыла окно – затхлый воздух упорно противился переменам, и села за свой новый стол. Он стоял прямо у двери, чтобы мне было лучше слышно мистера Коллинза, и еще так я могла смотреть в окно, за которым виднелись крыши домов напротив.

Во-первых, надо было заняться тем письмом, что мне дала Кэт.

Дорогая миссис Бёрд,

Пишу вам, чтобы выразить благодарность за ваш совет, который вы напечатали в журнале в ответ на мое письмо.

Вы, должно быть, помните, что я – девушка, влюбленная в польского летчика, и моя мама против нашей с ним женитьбы.

У меня свело живот. Так вот что Кэт хотела показать миссис Бёрд. Что называется, пронесло. Я продолжала чтение, и теперь у меня внутри все перевернулось.

Так вот, миссис Бёрд, теперь я – Долли Вардынская, супруга мистера Мечислава Вардынского. Мы поженились!

Я, кажется, ойкнула от изумления, зажав рукой рот. Среди всего кошмара вокруг эти новости были просто чудесными.

Вот что еще написала Долли:

Я сотню раз перечитала ваш совет, и все очень хорошо обдумала, прямо как вы говорили. И я была в полной уверенности, что мне неважно, куда я с ним уеду после войны – в Европу, в Америку, да куда угодно. Пусть нам будет трудно, но мы будем вместе. Я еще раз тщательно подумала обо всем этом, и когда мы с мужем (как здорово писать такое!) все обсудили, он заверил меня, что у нас все будет хорошо.

Я очень боялась расстроить маму, но вы помогли мне решиться! Мама и папа, конечно, не в восторге, но я уверена, что в конце концов они меня поймут.

Миссис Бёрд, не знаю, как и благодарить вас за вашу доброту. Мой муж постоянно рискует, и никто из нас не знает, что может случиться, но теперь, когда я стала его женой, я – самая счастливая девушка на свете.

Искренне ваша,

Долли Вардынская,

Шотландия

У миссис Долли Вардынской, Влюбленной, все получилось. Сквозь мартовские облака пытался пробиться слабый, но настойчивый солнечный лучик. Я была взволнована донельзя, и радость омрачало лишь то, что никому нельзя было об этом сказать. Никому из редакции – точно, но как бы обрадовалась Банти, узнай она, что все так закончилось!