Дорогая Джозефина - [28]

– У вас была приятная поездка?

– О да. Я нахожу северные болота одновременно жуткими и назидательными. – Вдова де Клэр развернула салфетку, затем разложила ее на коленях. – Ты не согласна, Джозефина?

– Да. Жутко и вызывающе, – с раздражением сказала Джозефина. Она сжала чашку чая, которую попросила вместо вина. Ее поведение казалось напряженным в отличие от ее общения с Элиасом. Неужели она в душе не согласна с этим?

Элиас потянулся за вилкой, лежащей ближе всего к ее руке, кончики его пальцев коснулись ее перчатки.

– Вы не будете скучать по городу, мисс Джозефина? – спросила Китти с противоположного конца стола. Она наклонилась вперед, ее рыжие локоны развевались над тарелкой.

Вместо нее ответила вдова де Клэр.

– Вовсе нет! Мы живем в нашем коттедже в Морпете, который превосходит старый городской дом. Кроме того, Джозефина предпочитает сельскую местность.

– Правда? Почему? – Себастьян воткнул нож в столешницу. Он уперся локтями по обе стороны своей тарелки, макая рукава в картофельный пудинг. Либо портвейн ударил ему в голову, либо он был намерен распугать гостей.

– Потому что это жутко и вызывающе. – Джозефина произнесла ответ четко и без запинки. Она изобразила улыбку, которая показалась скорее злобной, чем искренней. Неужели Себастьян обидел ее? Чем еще можно объяснить внезапную перемену ее настроения?

– Боже милостивый, Себастьян, – вздохнула миссис Дарлинг. – Не забывай о своих манерах.

– Да, Себастьян. Не веди себя как свинья. – Фитц хихикнул. Он ерзал на стуле рядом с мисс Карел и бросал горох на тарелку Китти.

– Пожалуйста, не превращайте ужин в соревнования по меткости, господин Фитц, – со стоном сказал дворецкий. Он конфисковал у мальчика овощи и заменил их куском хлеба, который не способен причинить большого урона накрытому столу.

Камердинер поспешил подать второе блюдо с соленьями и сладостями. Он балансировал подносами на двух руках, наливал вино и осторожными шагами обходил дворецкого.

– Я хочу назад свой горох, – крикнул Фитц.

– Когда свиньи научатся летать, – сказал камердинер. Он дернул мальчика за воротник, заставляя его замереть. Мистер Дарлинг одобрительно кивнул.

Элиас наклонился к Джозефине, его сердце бешено забилось, когда она встретила его взгляд.

– Для вас здесь будет еще множество представлений, – прошептал он. – Ни один вечер не проходит без развлечений. Поверьте мне на слово. Без истерик Себастьяна и гороховых боев Фитца ужины показались бы довольно скучными.

– Хорошо. Мне нравятся театральные представления, – кивнула Джозефина. Она подняла вилку и отправила в рот квадратик сыра. Но выражение ее лица оставалось унылым.

– Это место выглядит мрачным, но на самом деле это не так. Просто помните о призраке наверху. Он побаивается девушек, которые любят шутки, – сказал Элиас в надежде заставить Джозефину улыбнуться. Возможно, ее пребывание в Кадвалладере даст ему возможность начать ухаживания. Он обладал богатством и добрым именем. Конечно, Джозефину не будет волновать его незаконное происхождение.

– Мы с сожалением узнали о вашей потере, – сказал мистер Дарлинг, нарезая баранину и поливая ее подливкой. – Примите наши глубочайшие соболезнования.

– Спасибо. Болезнь моего покойного мужа была шоком, но ваша доброта по отношению ко мне и мисс де Клэр была более чем щедрой. – Вдова де Клэр вытерла рот салфеткой. – Пожалуйста, давайте не будем говорить о прошлом. Мы должны праздновать. Правда, Джозефина?

– Праздновать. Да, – сказала Джозефина, ее нижняя губа дрожала. Она потянулась за чайником. Ее локоть задел суповую миску и опрокинул ее в сторону, вылив сливки на скатерть. – О, простите. Я не знаю, что со мной…

– Это не проблема. Мы тут часто устраиваем беспорядок. – Элиас прижал свою салфетку к пролитым сливкам. Он наполнил чашку Джозефины чаем, и его охватил трепет, когда ее рот растянулся в нежной улыбке. Улыбка, которая вернула свет в ее глаза.

Улыбка, предназначенная только для него.

– Рядом с вами надежный компаньон, – сказал Элиас. Он должен был понять. Джозефина потеряла отца. Была ли эта трагедия причиной ее визита в Кадвалладер?

Он боролся с желанием обнять ее, ведь никто не обнимал его, когда умерла его мать. Никто не заключил его в свои объятия и не осушил его слезы. Он пережил одиночество и плохо восстанавливался, так долго и мучительно срастаются кости после перелома. Может быть, смогут перенести боль вместе. Может быть, его сломанные части подошли бы к ее сломанным частям, и каким-то образом, вопреки всему, они сделали бы друг одним целым.

– Налейте шампанского, – сказал мистер Дарлинг дворецкому.

– Что за повод для праздника? – Элиас положил ложку белого супа – сливочного бульона, утоляющего голод вкусом телятины и миндаля.

– Себастьян не сказал тебе? – Миссис Дарлинг нахмурила брови, возможно потрясенная сдержанностью сына. – Он помолвлен с мисс де Клэр.

– Помолвлен? – Элиас подавился этим словом.

– Обручен, – сказала вдова де Клэр. – Я не могла и надеяться на лучшую пару.

– Мы заключили соглашение несколько месяцев назад. – Мистер Дарлинг поднял бокал и произнес: – За Себастьяна и Джозефину – пусть вы обретете счастье вместе.