Дорогами мечты - [51]

— Ну, если только ты пообещаешь поговорить с Лоррингэмом, — наконец сдался будущий супруг.

Минуло три недели с тех пор, как Фиона вновь воцарилась в своем обычном номере в «Ритце» вместе с милой рассудительной медсестрой средних лет, которая сейчас помогала ей подготовиться к визиту к доктору Лоррингэму.

— Мисс Бартон, дорогая, я не устаю повторять вам, есть все основания для надежды, но еще слишком рано радоваться, — серьезно втолковывала ей сестра. — Может, это всего лишь временное улучшение, как доктор Лоррингэм предупреждал вас по телефону.

— А может, — спокойно возразила Фиона, — это означает, что я снова буду видеть.

Это случилось сегодня рано утром, после того как Фионе принесли апельсиновый сок. Слабый, слабый проблеск серого цвета прорезал темноту. Она смогла разглядеть туалетный столик с тройным зеркалом. Это продолжалось всего лишь секунду, но она тут же яростно позвонила в колокольчик, чтобы рассказать об этом медсестре Винсент.

Медсестра тут же связалась с доктором Лоррингэмом. Он был еще дома. К разочарованию Фионы, он не смог встретиться с ней раньше трех часов дня — ему предстояло прооперировать двоих пациентов.

Все утро и половину дня Фиона провела в напряженном ожидании. Она ничего не сказала Фреду, когда тот, как обычно, позвонил ей в одиннадцать, и приказала сестре Винсент также хранить молчание.

— Вдруг это несбыточная надежда. Но если со мной все в порядке, то, узнает он об этом часом раньше или позже, уже не будет иметь значения. А если ничего не изменилось, Фред избежит ненужного разочарования. Неожиданно Фиона поняла, что так она объясняла Фреду, почему держала Бобби в неведении об истинных причинах ее посещения клиники. Тогда Фред отчитал ее, напомнив о мужской гордости.

Но эти ситуации были не совсем схожи. Если Бобби все равно впоследствии узнал бы о том, что ее прооперировали, то не было никакой необходимости рассказывать Фреду о ее визите к доктору Лоррингэму, если только она сама не захочет этого.

Но только в глубине души Фиона знала — Фред будет рассержен и уязвлен, если узнает, что она не захотела, чтобы он ее поддержал. По совету сестры Винсент она все утро лежала в постели. Потянувшись к телефону, Фиона сняла трубку и попросила соединить ее с «Морнинг сан».

«Фред всегда утверждал, что я быстро учусь», — улыбнулась она про себя.

Давно отказавшись от надежды, что Фиона снова будет видеть, Фред стал еще более настойчиво, чем сестра Винсент, предостерегать невесту от ложного оптимизма.

— Может, тебя ждут чудесные новости, Фиона. Но только я постараюсь даже не думать об этом до тех пор, пока ты не повидаешься с доктором Лоррингэмом. И тебе советую поступить точно так же.

— Но я не могу думать ни о чем другом. Ожидание просто ужасно. До трех часов еще целая вечность.

— Я не смогу приехать и отвезти тебя на Харли-стрит, но я приеду, чтобы забрать тебя оттуда.

— Пожалуйста, не надо, Фред. Приходи, как обычно, сегодня вечером.

— Ты на самом деле этого хочешь?

— Клянусь.

— Ты не возражаешь, если я позвоню доктору Лоррингэму после того, как ты уйдешь?

— Нет, если это сделает тебя счастливее.

Повесив трубку, Фред бессмысленно уставился на стену. Его первой реакцией на то, что Фиона рассказала ему о слабом сером проблеске, был яростный гнев. Разве мало она испытала, чтобы позволить увлечь себя надеждой! Это же просто галлюцинация! Он посмотрел на часы. Поговорить с Лоррингэмом можно будет только через несколько часов.

Он ничем не мог помочь Фионе и постарался сконцентрироваться на статье. Но хотя Фред изо всех сил пытался угодить Хендерсону, он чувствовал, что после того, как подал заявление об отставке — сразу после возвращения из Кодлингшелла, — он больше не принадлежал газете.

Окружающие восприняли известие о его помолвке более терпимо, чем он предполагал. Хотя Хендерсон и заявил с присущей ему прямотой:

— Ты взваливаешь на себя большой груз, парень, женившись на женщине с такими деньгами. От тебя зависит, сумеешь ли ты доказать, что не правы те, кто станет кричать, будто ты лезешь с головой в золотую петлю.

Джун, к его удивлению, была полностью на его стороне.

— Верно, ты очень любишь Фиону Бартон, если попросил ее стать твоей женой, — сказала ему Джун.

Фред знал, что она не имела в виду слепоту Фионы. Джун понимала, что, принимая миллионы Бартона, он подвергал свою любовь последней, решительной проверке.

Она была взволнованна, когда Фред рассказал, что наконец собирается засесть за роман, о котором они так много говорили.

— Ты сможешь сделать это, Фред! Я всегда говорила. Надеюсь, у тебя хватит порядочности предложить его в первую очередь моему агентству.

Он получил множество писем и телеграмм с поздравлениями, некоторые были от людей, чьи имена Фреду ни о чем не говорили. Журналисты пытались взять у него интервью, но он ограничился тем, что позволил напечатать в «Морнинг сан» свою фотографию.

Фред выскочил, чтобы, как обычно, перекусить сандвичем, и снова вернулся к работе, исполненный решимости не думать о Фионе. Но краем глаза он следил за тем, как черепашьим шагом движется стрелка его часов. Наконец она приблизилась к трем.