Дорога ведет назад - [28]

На углу Одиннадцатой и Двенадцатой улиц сидит старик с длинной белой бородой. Он уже сорок лет продает чай на этом самом месте. Рядом суетится мальчик лет десяти. Сына старика убили во время какой-то драки, и теперь у него один помощник — десятилетний внук.

Заметив Тарну и Кусум, мальчик загромыхал пиалами.

Старик улыбнулся Кусум:

— Ты всегда у нас самая первая.

— Я встаю раньше всех, отец, — с гордостью отозвалась та.

— Ты молодец, доченька, — сказал старик. — А это кто с тобой?

— Моя подруга Тарна. Она теперь будет со мной вместе пить чай.

— Вам сахарный тростник или патоку?

— Лучше кусочек тростника.

Мальчик подал Кусум и Тарне по пиале чаю. От чая шел пар, горячая пиала жгла руки. Было приятно обмакивать в чай трубку сахарного тростника и потом высасывать его. Допив чай, Кусум расплатилась со стариком и только теперь заметила Рагхью, молча наблюдавшего за ними. Она испуганно вздрогнула и вся съежилась. Рагхья пожирал глазами Тарну.

Еле дыша, Кусум шепнула Тарне: «Ты иди, я догоню», — и исчезла вместе с Рагхьей в темной подворотне. Тарна задумчиво пошла вперед, села на свое место и начала расчесывать волосы. Несколько капель с ее густых мокрых волос упало на лицо спящему Раджу, он испуганно вскочил:

— Дождь! Дождь!

— Да, такой сильный дождь идет! — задорно глядя на него, засмеялась Тарна. Она взмахнула волосами над Раджу, и лицо его стало совсем мокрым.

— Какой приятный дождь! Как хорошо утром спать под таким дождем.

— А ну-ка, вставай! Ты разве не пойдешь на работу?

— Куда? — не сразу сообразив, о чем она говорит, переспросил Раджу.

— Откуда я знаю? Ты же сам говорил, что работаешь кули на вокзале «Бомбей сентрал».

— Да. Хорошо, что ты напомнила мне. С тех пор как я встретил тебя, я забыл обо всем.

Он сел и поправил на себе одежду. Рядом, зевая и потягиваясь, просыпался Лакшман. Раджу что-то спросил у него шепотом.

— Пойдем со мной, я покажу тебе.

Ни в одном окне еще не зажигались огни, а на тротуарах уже начиналась жизнь. На противоположной стороне улицы Дхарм Радж разжигал костер из бумаги и высохшей травы. Языки пламени бросали скользящие блики на его лицо, и оно казалось Тарне каким-то необыкновенным. На Дхарм Радже была поношенная одежда, рубашка в дырах, поэтому на ней особенно выделялся новенький черный галстук бабочкой, который то и дело падал. Пристегивая его, Дхарм Радж громко разговаривал сам с собой:

— Мой галстук совсем как честь у человека — без конца. Человек ее поднимает и снова пристегивает. Ха-ха-ха! И цвет у него тоже черный.

— Дхарм Радж, — раздраженно окликнул его лифтер, которого разбудил свет костра, — ты не знаешь, что на тротуаре запрещено разводить огонь?

— Но сегодня холодно.

— Это запрещено! — злобно выкрикнул лифтер. — Ты слышал, что я сказал?

— Я слушаю и тебя, и студеный ветер, — дрожа от холода, отозвался Дхарм Радж. — Так холодно, будто ветер со снежных гор гуляет сегодня по нашему тротуару.

— Сумасшедший! — со злостью выругался лифтер. — Какой может быть на тротуаре горный ветер? Погаси костер!

— Для тротуара горы — вот эти высокие дома. Ты никогда не испытывал их тяжести на своей груди? Не заставляй меня гасить костер, наоборот, заставь разжечь его ярче!

— Фу ты, сумасшедший, болтает бог знает что! — Лифтер сложил свою постель и унес ее в дом. Было еще так рано, что никому не хотелось поднимать шум, спорить с сумасшедшим стариком.

Тарна, расчесывая волосы, напевала песню. Глаза ее закрылись, она погрузилась в воспоминания, как вдруг чья-то рука опустилась ей на плечо. Перед ней стояла Кусум с побледневшим лицом и трясущимися губами. Глаза ее были полны слез.

— Вставай! Он зовет тебя.

— Кто?

— Рагхья, которого мы встретили.

— Ну и пусть себе зовет, почему я должна идти?

— Тебе придется пойти! Он — босс.

— Босс?

— Да, мы все так называем его. Он — наш босс.

— Что же мне делать?

— Придется пойти. Когда-то и я была вынуждена пойти к нему, как ты.

Кусум присела рядом.

— Так уж заведено: однажды женщину лишает невинности или ее муж, или какой-нибудь бандит, или хозяин, а когда и коварный человек, прикинувшийся влюбленным.

— И ты, Кусум!.. И ты!.. — вся дрожа, сказала Тарна.

— Никто не сможет жить на этом тротуаре, не подчиняясь боссу.

— Тогда нужно уйти на другой тротуар.

— Там тоже есть свой босс. Я знаю девушек с других тротуаров. Боссы есть повсюду, от них нигде не спасешься.

— Вышла бы замуж.

— А что это даст? Все равно жить придется здесь же. Снять комнату в Бомбее стоит тысячи, а я зарабатываю двадцать четыре рупии в месяц. Где мне взять тысячи, чтобы сохранить свою честь?

— Значит, лучше жить на тротуаре, платить Рагхье налог по пайсе за ночь и… и… иногда еще и другой налог?

Кусум спрятала лицо в ладонях и зарыдала.

— Я не пойду! — решительно заявила Тарна.

— Тебе не нужно идти, я сам поговорю с ним, — вмешался в разговор Раджу.

Тарна вздрогнула. Позади них стояли Раджу и Лакшман. Раджу вынул из-за пояса нож.

— Останови его, Рагхья убьет Раджу. Он ждет тебя на углу, на веранде, — сказала Кусум Тарне.

Лакшман пытался удержать юношу, но тот решительно отстранил его.

Рагхья, заметив в руках Раджу нож, вытащил свой. Разговаривать было бессмысленно. По телу Рагхьи прошла волна, он весь сжался, каждый его мускул был напряжен. Давно никто не осмеливался драться с ним, никто не смел ослушаться его приказа, поэтому он был доволен — ему представился случай показать еще раз свою силу.