Дорога вечности - [15]
— И всего — немного, — хмыкнула я.
— Я поменяюсь с ним, — предложила Элайза.
— Мы все поменяемся, — поправила я и потянула Пени к выходу.
Пусть Асакуро переодевается без свидетелей.
Пока мы ждали, когда друг закончит, я начертила защитный и оповещающие знаки, которые не только предупредят о вторжении, но и сдержат возможный натиск.
А сейчас нам требовалось обсудить происходящее, а заодно, хоть немного подкрепиться.
Живот согласно заурчал моим мыслям.
— Пени, там есть чай? — целительница разбирала безопасную провизию.
— И не только чай, — кивнула она, — немного вяленого мяса, крупа и даже картофель.
— Неплохо.
— Жаль мешка нет, — вздохнула Элайза.
— Не проблема, — хмыкнул Асакуро и подошел к одной из лежанок, ловко выдернул длинное сукно и расстелил на полу. — Складывай то, что нам сейчас не понадобится. — скомандовал он и Пени поспешила выполнить его просьбу. После того, как она закончила, парень завязал концы материи друг с другом. Получился замечательный узелок.
Ребята споро готовили завтрак, я же была в роли наблюдателя. Что сделаешь, если приготовление еды — не мой конек?
Конечно, рисовая каша с кусочками вяленого мяса не самое прекрасное блюдо в мире, но сейчас, оно казалось невероятно вкусным.
— Есть идеи по поводу магического существа?
Я отхлебнула чаю и передала чарку Пени. Увы, она была единственной, так что чай мы пили вместе и с одного сосуда.
— У меня есть два варианта, — вздохнула Элайза. — Но прежде, Асакуро, когда ты шел по следу Ривэна и тот оборвался, ты заметил что-нибудь странное?
— Смотря что считать странным, — тут же отозвался паренек, а затем нахмурился. — Тряпки. Под одним из кустов были тряпки, причем совершенно без запаха.
— Значит, один вариант. Мастер выбрал для экзамена пикси.
— Демон! — выругался Асакуро, а я лишь недоуменно обвела взглядом ребят. Я не помнила ровным счетом ничего о пикси, а если быть до конца откровенной, то никогда о них и не слышала.
— Кто такие пикси? — осторожно спросила у ребят.
Элайза посмотрела на меня так, словно я сумасшедшая и недалёкая. Весь ее взгляд красноречиво говорил о том, что только дура не может знать о пикси.
— Хейли, это же из сказок, — пришла на помощь Пенелопа. — Сказка о маленьких вредных существах, которые заставляют путников сбиться с дороги. Путают им лесные тропки, морочат голову…
— Это не сказки, — насупилась Элайза. — Они действительно существуют, точнее существовали.
— Так, Элайза, если человек чего-то не знает, не значит, что он ущербный. Это, во-первых, — Да, я немного обиделась на свою зазнайку, — во-вторых, если ты знаешь о них больше остальных, тогда мы тебя слушаем. Желательно кратко и, по существу.
— Они жили рядом с нами, — насупилась подруга, а потом вдруг ахнула. — Вот почему мы в Пустошах! Это тоже подсказка!
Я перевела взгляд на Асакуро, но тот лишь пожал плечами: мол, и сам пока не понимаю.
— Пикси — магические существа, небольшого роста. Могут быть как размером с башмачок, так и с пятилетнего ребенка. Характером — чистые дети. Любят играться, баловаться, иногда пакостить, обожают сладости.
Пенелопа фыркнула и Элайза строго на нее посмотрела:
— В сказках очень много выдумок, Пени, и преувеличений.
— Разве пикси — это не маленький народец? Они не могут быть магическими животными.
— Не животные, а существа, — наставительно протянула рыжеволосая всезнайка. — Русалки же не люди, верно?
— Они наполовину похожи на людей, а вот пикси….
— Тоже не похожи на человека, — отрезала Элайза.
— Помолчите обе! — не выдержала я. — Пенелопа, это замечательно, что ты хоть немного слышала о пикси, но Элайза жила рядом с ними, как думаешь, чья информация более полезна? Очевидца или человека, который знает о них по сказкам?
— Не совсем очевидец, — призналась Элайза, — моя бабушка видела их, пока они не ушли. Большинство обитало в Пустых Местах, когда те еще были населены людьми, правда, население было небольшим.
— Иными словами, пикси не любят большое скопление народа и ищут тихие места?
— Да, — Асакуро поправил очки на переносице, и за напускной важный вид, мне невероятно захотелось его треснуть. Когда они уже нормально начнут общаться? — Если пикси не захотят, никогда не покажутся человеку. А еще, некоторые из них, обыкновенно особи мужского пола, любят специфическую одежду.
— Специфическую? — удивились мы с Пенелопой.
— Лохмотья, старые тряпки.
— То есть, когда ты пошел за Ривэном, а вместо него обнаружил тряпки… — протянула Пени, а меня осенило!
— Они превратили его в пикси, ну или заставили его думать, что он — пикси! Ты мог забрать эти тряпки и….
У меня сердце заходилось от стука. Мы упустили время! Совершенно точно тряпок на том месте больше нет, собственно, как и Ривэна. И куда он направился, полагая, что относится к этим существам — одной богине известно!
— Хейли, пожалуйста, успокойся. — Мягко попросила Элайза. — Ты сейчас…
Но договорить не успела, я и так поняла, что я сейчас если не ураган, то пожар точно устрою. А потому сорвалась с пола и поспешила на выход.
Я успела. Огненный столп устремился в небо. Я переживала за брата, хотя понимала, что смерть ему не грозит. Учитель этого не допустит, но все равно, неприятно осознавать, что ты упустил время и все могло быть иначе.
На старости лет очнуться в молодом красивом теле – чем не мечта? Но не все так просто. Мир другой. Жених чужой, да к тому же наследника требует. Вот еще! Пусть сам рожает. И нечего меня убеждать, что моя жизнь на Земле – кошмарный сон. Я обязательно во всем разберусь, и мало никому не покажется!
Вся моя жизнь на Земле — череда неудач и разочарований. Я только и слышала, что всем обязана и кругом должна: молчать там, где хочется кричать, терпеть пьяного мужа и радоваться тому, что на меня вообще обратили внимание, не ныть, мечтая о любви и тепле. Работать до кровавого пота, получая копейки, и слушать мать, что твердила: не жалуйся — все так живут. Но довольно! Не стану в новый мир тянуть за собой груз прошлых ошибок. Я больше никому не позволю сесть мне на шею и свесить ножки! Никому, даже вампиру, вдруг возомнившему, что я его невеста и просто обязана родить ему сына.
Незаконнорожденная – это не только клеймо. Это и пропуск в Орден Магнолии – пансионат покорных, где мужчины подыскивают себе «кукол» для утех. Место, где жизнь девушек вертится вокруг одного – покровителей. Инари и Викки не выбирали стезю бесцветных марионеток в мире интриг, государственных тайн и семейных трагедий. Оказавшись под опекой Ордена, девочки вынуждены сражаться по правилам высшего света. Расклад карт не в их пользу, но они играют слишком давно, чтобы не знать простую истину: в каждом правиле – свои исключения.
Побывав на грани жизни и смерти, никто не остается прежним. Что-то в человеке, несомненно, станет другим. Это может быть внешность, интонация голоса, поступки, которых он прежде не совершал. Но самое главное — это мысли. Меняется сознание и мировоззрение. Когда-то мне об этом говорил мастер и только сейчас я поняла, о чем он пытался мне сказать. В мир возвращается не старый скиталец, а новый путешественник, который должен закончить то, что начал. Так и мне предстоит принять новую себя и наконец обрести долгожданное счастье.
Ты - наследница рода? Подающая надежды стихийник? Молодая и незамужняя? Отлично! Тебе самое место в кандидатках в невесты высшему правителю. Как это не хочешь? А кто тебя спрашивает, поедешь! .
Поступить в Академию Сиятельных, чтобы избежать брака и участи постельной игрушки, не имеющей права даже на рождение детей? Почему бы и нет? Так думала я, соглашаясь на предложение советника короля. Но узнав, на какой факультет меня зачислили, резко поменяла мнение. Провести четыре года среди мужчин и на равных условиях. Что может быть хуже для юной леди?
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Могла ли я подумать, что в одно не совсем прекрасное утро мой мир круто перевернется? Я — наследница рода, выдающийся стихийник и… по прихоти императора кандидатка в невесты Высшему Правителю. Предложение, от которого невозможно отказаться, даже если в планах не замужество, а учеба. Да еще сны, шаг за шагом раскрывающие чужую историю, неожиданно становятся явью. Чему может научить прошлая жизнь? Послевкусию горькой обиды и всепоглощающей ненависти? А может, терпению и прощению? Вопрос, на который у меня нет ответа.