Дорога в страну любви - [36]

Наконец она отвернулась от окна и увидела, что свечи уже догорают, посылая лишь слабый мерцающий свет. Очень скоро она окажется в полной темноте.

Придется попробовать уснуть. Но прилечь в комнате можно было только на тот кусок толстой мешковины, в котором ее привезли сюда. Теренс Верли не потрудился ничего убрать.

Девушка легла, подвернув угол тряпки таким образом, чтобы получилась хотя бы маленькая подушка.

Свечи догорели.

Кристина с опаской всматривалась в темноту, боясь, что именно теперь крысы нападут на нее.

Потом она попыталась рассуждать здраво и вспомнила, что мельницу не использовали уже много лет, так что ничего съедобного здесь уже давным-давно не осталось.

«Ах, если бы рядом оказался маркиз, — наивно, по-детски подумала девушка, — то он обязательно придумал бы способ отпугнуть этих гадких грызунов».

Одного лишь воспоминания об этом человеке оказалось достаточно, чтобы по телу пробежала легкая дрожь.

«Как я могла любить его все это время и сама того не знать?» Удивление было искренним. Но, конечно, как ни наивна была эта молодая особа, она понимала, что для осознания глубины собственного чувства нужно время.

Очевидно, ее любовь была такой же, как и та, которую испытывал ее отец к матери. Но родители ведь были так счастливы все время, которое им выпало провести вместе! Удастся ли ей испытать столь же искреннее взаимное чувство? Она мечтала именно об этом, поэтому и к сэру Мортимеру Стингеру не могла относиться с благосклонным вниманием: лгать самой себе казалось совершенно непозволительно.

Мысли невольно перенеслись на сам предмет обожания. Действительно, маркиз представал как очень значительный человек и красивый обаятельный мужчина. Так что, наверное, многие женщины дарили ему и свое благосклонное внимание, и даже любовь. И он сам, конечно, тоже не мог не отвечать им взаимностью.

«Он никогда не будет думать обо мне иначе, как о помощнице в хозяйственных делах, свалившихся на голову после возвращения в этот хаос, — печально рассуждала девушка. — Но все равно я готова любить его всю жизнь. Никогда не найдется человека, хоть в каком-то отношении сравнимого с маркизом».

Кристина размечталась о своем герое, совсем забыв, что готовит реальная жизнь. Но внезапно она вспомнила, где находится и как оказалась на этой старой, всеми забытой мельнице. Настоящий, неподдельный страх охватил все ее существо.

Она подумала о том, что может произойти уже завтра утром, и невольно сжалась в комочек на своей подстилке, словно надеясь стать незаметной.

И снова девушка обратила свои молитвы к Всевышнему:

— Пожалуйста, Господи… позволь ему… спасти меня!

* * *

Утром маркиз проснулся рано, как обычно.

Он лежал, размышляя о грядущем дне и обо всех предстоящих важных и приятных делах. Скоро в спальню войдет Йейтс и напомнит, что пора вставать.

Раздался стук в дверь.

Не прерывая своих мыслей, маркиз коротко ответил, ожидая увидеть камердинера:

— Войдите!

К великому удивлению, он обнаружил, что в комнате появился вовсе не он, а нянюшка Кристины.

— Ах, милорд, ради Бога, простите, — взволнованно заговорила она, торопливо поклонившись, — но дело в том, что моей барышни нет в спальне!

Маркиз резко сел в постели.

— Нет в спальне? Что вы имеете в виду? Где же она в таком случае может оказаться? — Вопросы посыпались один за другим.

— Постель даже не измята, милорд, и девочки нигде не видно! — Няня очень нервничала.

Маркиз изумленно смотрел на добрую старушку.

— Разве такое возможно? — Он явно не верил собственным ушам.

— Ну так пойдите и взгляните сами, милорд. Генри, который сегодня ночью дежурил в холле, сказал, что уже рано утром входная дверь оказалась открытой! — Няня едва не плакала.

Маркиз помолчал, задумавшись. Потом наконец произнес:

— Что-то явно случилось. Я буду готов через секунду.

— Я не знаю, в чем дело! — разрыдалась няня. — Но мое дитя пропало, пропало! Где же может быть моя девочка?

Маркиз моментально поднялся и позвонил, вызывая Йейтса. Тот появился через минуту.

— Я уже знаю, в чем дело, — с порога выпалил он. — Генри мне все рассказал. Когда утром парень протер глаза, дверь, которую он должен был охранять, оказалась распахнутой настежь.

Маркиз молчал, не отвечая. Потом оделся быстро, со всей возможной поспешностью.

А уже через пять минут он оказался на первом этаже, не забыв предварительно заглянуть и в комнату своей гостьи.

Не приходилось сомневаться, что, как и сообщила нянюшка, на свою кровать девушка даже не ложилась.

Няня доложила, что вместе с хозяйкой исчезли и комнатные тапочки, и голубой, с перламутровыми пуговичками, халат.

В холле маркиза ожидал Джонсон.

— Я уже успел расспросить всех в кухне, милорд, — первым заговорил он, — но никто ничего не знает. Никто не видел молодую гостью и не слышал, чтобы она куда-то уходила. Но вот это письмо нашли под дверью черного хода.

Дворецкий держал в руках серебряный поднос, а на нем лежало письмо.

Едва маркиз взглянул на него, как сразу узнал почерк Теренса. Какое-то неприятное подозрение шевельнулось в душе молодого человека. Он вошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. И только после этого распечатал заклеенный конверт.