Дорога в Рим - [55]
У Ромула перехватило дух: волков он раньше видел лишь изредка, в горных краях, где ему случалось бывать с армией. Звери обычно сторонились людей и держались подальше от жилья, что не мешало охотникам отлавливать их для зрелищ вроде нынешнего. В неволе, на рукотворной арене, волки по-прежнему оставались хищниками, готовыми растерзать выставленных перед ними арестантов. Скрадываемая густым мехом худоба не бросалась в глаза, однако Ромул знал, что волков перестают кормить за несколько дней до сражения.
Голодные звери, едва ступив на поле, почуяли добычу и мгновенно разделились: одни, рыча, устремились прямиком к узникам, другие обежали арену и, припадая брюхом к земле, поползли к жертвам сзади.
— В наших местах волки так загоняют оленей, — пробормотал Петроний. — Невероятно. Охотятся одной командой, как сговорились.
Набожный арестант, по-прежнему не поднимаясь с колен, возносил громкую мольбу Марсу и просил о помиловании, остальные двое, встав спиной к спине, угрожающе вопили и махали руками, пытаясь отпугнуть волков, — тщетно; публика заходилась от кровожадного восторга. На арену вновь полетели фрукты и монеты — теперь зрители целили в волков, стараясь посильнее их разъярить. И хотя чаще они промахивались, вожделенная цель была уже близка.
Почуяв слабость противника, звери все ближе подступали к коленопреклоненному арестанту, и вдруг двое, резким прыжком взмыв в воздух, одновременно вцепились ему в руку и шею, повалив жертву и прижав ее к земле. Тут же к ним присоединились остальные волки. Раздираемый мощными челюстями, узник бился в корчах, испуская жалобные крики, которые быстро стихли. Двое оставшихся арестантов, глядя на расправу, обезумели от ужаса. В надежде на последнее помилование один устремился к краю арены, где сидел важный аристократ, и взмолился о пощаде — однако нобиль не удостоил его даже взглядом и продолжал потягивать вино из серебряного кубка. Стражники, грозно замахнувшиеся копьями при попытке узника сбежать с арены, его не остановили, в порыве безумия он продолжал карабкаться прочь — и вскоре уже лежал на земле, пронзенный копьем в грудь. Три волка тут же накинулись на тело, вгрызаясь в теплые кишки.
Последний солдат метнулся к выходу, через который его втолкнули на арену, и, царапая кирпичи голыми пальцами, закричал:
— Помогите! Во имя милосердия!
Ромул и Петроний, застыв на расстоянии вытянутой руки от несчастного, оцепенело наблюдали, как прыгнувший сзади волк, прижав его плечи огромными лапами, вонзил зубы в затылок жертвы. Арестант, взмахнув руками, откинулся назад, и второй волк тут же вгрызся ему в пах; Ромул, дернувшись от пронзительного крика, отвел глаза.
От звуков, впрочем, деваться было некуда. В пяти шагах от него волки рвали тело трепещущей жертвы, толпа над головой исходила безумным криком. Ромул не питал жалости к дезертирам, сбежавшим с поля боя и предавшим соратников, однако гибель от волчьих зубов, словно ты овца или лань, в его глазах была еще хуже распятия на кресте. Зрители, однако, считали такую смерть справедливой.
Вопли длились чуть ли не вечность и наконец утихли, однако с арены еще доносилось то рычание волков, дерущихся за добычу, то хруст разгрызаемых костей. Публика начала скучать, и волков вскоре выгнали с поля — пока несколько рабов били в барабаны и кимвалы, отвлекая внимание зверей, остальные, выстроившись в ряд и отгородившись от волков щитами и деревянными заслонками, оттесняли хищников обратно — к открытым решеткам и дальше к клеткам.
Среди этого-то затишья и появился Мемор. Злобно подмигнув Ромулу, он отобрал еще троих дезертиров и отправил их на растерзание двум медведям и двум диким буйволам. Ни единым знаком не намекнув друзьям, что за участь их ждет, он вновь исчез. Ромул, у которого от напряжения сводило внутренности, присел на землю — смотреть еще один спектакль не хватало сил, страх и без того измучил его до предела. С того дня, как Гемелл продал мальчика в Лудус магнус, смерть грозила ему постоянно, однако всегда подворачивался шанс выжить. Он сумел победить более опытного гладиатора, выжить в побоище при Каррах, избежать гибели в безнадежной схватке Забытого легиона с неисчислимым индийским войском… Теперь же, когда в его уши лились предсмертные вопли таких же узников, как он, жизнь казалась конченой.
Юноша взглянул на сидящего рядом Петрония: тот с закрытыми глазами бормотал молитву Юпитеру. Ветеран держался куда увереннее его самого, а ведь мог бы и избежать такой судьбы! Что ему стоило бросить Ромула одного перед обвинителями и уйти? А он остался — из одной верности дружбе! И теперь Петроний встречал смерть достойно — не то что сам Ромул, к собственному стыду чуть не скулящий от испуга.
— Пора, — прервал его мысли голос Мемора.
Ромул огляделся. Ланиста, уперев руки в бока, стоял в двух шагах, отгороженный лишь решеткой.
— Много б я дал, чтобы вгрызться тебе в горло, — процедил юноша.
— Жаль тебя разочаровывать, — ухмыльнулся Мемор. — Тогда тебя прикончат стражники, и добрые граждане Рима лишатся главного зрелища. Мы ведь не можем такого допустить, правда?
История сохранила очень мало сведений о Спартаке. Мы знаем, что он родом из Фракии, самого северного региона древней Эллады; что его продали в рабство и вынудили сражаться на аренах; что на протяжении двух лет возглавляемая им армия рабов громила легионы, едва не поставив Рим на колени. В этой книге мы встречаемся со Спартаком, когда он, ветеран многих войн, возвращается на родину, надеясь обзавестись семьей и домом. Но на фракийском троне теперь сидит новый царь, узурпатор; он тотчас приказывает схватить Спартака и продать римскому работорговцу, который ищет новых гладиаторов.
Он был рабом, проданным по воле хозяина в школу гладиаторов, а его родная сестра была вынуждена услаждать своим телом богатых римлян. Мечта обоих — отыскать человека, надругавшегося над их матерью, и воздать ему по заслугам. Но однажды им открывается ужасная тайна, что тот, кого они ненавидят и против кого строят планы мести, не кто иной, как великий Цезарь…Древний Рим, 70—50-е годы до нашей эры. Эпоха великих битв, великих страстей и великого передела мира. История без прикрас через увеличительное стекло времени.
Конец XII века, время расцвета Анжуйской империи, созданной Генрихом II. В составе империи – Англия и добрая половина Франции. Враги трепещут перед Генрихом, однако в его семье нет мира – сыновья постоянно восстают против воли отца и ссорятся между собой. Кто из них получит по наследству корону: легкомысленный Хэл, воинственный, но вспыльчивый Ричард, лукавый Джефри или инфантильный Джон? Из покоренных земель Ирландии в Англию прибывает заложником ирландский юноша О Кахойн, которого победители за рыжий цвет волос прозвали Руфусом.
Римская провинция Германия, 9 год нашей эры. Арминий, вождь местного племени херусков и командир кавалерийской алы при XVII легионе, – один из самых признанных офицеров, находящихся в распоряжении наместника Вара. Он зарекомендовал себя как талантливый, умелый и абсолютно лояльный солдат. Он пользуется полным доверием начальства, несмотря на свое германское происхождение. Но все это для Арминия, «своего среди чужих», – лишь средства в достижении чудовищной цели: одним мощным ударом полностью уничтожить три легиона, расквартированных в провинции.
Германия, 15 год нашей эры. После жуткой резни, устроенной местными племенами римлянам в Тевтобургском лесу, прошло шесть относительно мирных лет. Легионеры остались на другом берегу Рейна, а германцы не досаждали им своими набегами. Но всем было ясно: это лишь затишье перед очередной бурей. Теперь в провинцию приехал новый наместник – Германик, родственник самого императора Тиберия. Его цель – вернуть утраченные позиции Рима и отбить у врага захваченных им «орлов» – штандарты трех легионов, уничтоженных некогда в лесных дебрях.
Они сражались с безжалостным врагом на самом краю земли… Но битва была проиграна, и они стали пленниками парфян. Горстка легионеров — все что осталось от некогда великого войска. Среди них Ромул, незаконнорожденный сын знатного римлянина, юноша, ненавидящий Рим и мечтающий сбросить оковы раба.В то время как Ромул томится в неволе вдалеке от Рима, его сестра-близнец Фабиола, получив свободу и став любовницей Брута, начинает смертельно опасную интригу против Цезаря, которому близнецы поклялись отомстить.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.