Дорога в рай - [57]

Пригнув голову, Майкл проскользнул вдоль стены, надеясь, что больше никто его не узнает. Тут было много знакомых лиц – другие родители и учителя.

В вестибюле он подошел к Гэри и Анне. За стойкой регистрации сидела помощница Майкла, симпатичная женщина по имени Брэнди, и косилась на него; он покачал головой, и она поняла этот знак. Слава Богу, она ничего не сказала.

– Машина близко, прямо возле входа, – произнес Майкл, обращаясь к молодой паре. Он стоял между ними, положив руки им на плечи. – Я выхожу первый. Если все в порядке, я подъеду прямо к крыльцу… Гэри, откроешь Анне переднюю дверь. Анна, ты сядешь, а Гэри сядет назад, там будет незаперто.

Гэри кивнул:

– И мы уедем отсюда.

– Конечно, – сказал Майкл и сжал руку на плече парня. – Только присматривай за моей девочкой.

Их глаза встретились.

Гэри понял: если у Майкла ничего не выйдет, за Анну отвечает он.

– Будь осторожен, папа, – попросила Анна.

Он поцеловал ее в лоб и вышел.

Быстро шагая к «линкольну», он окинул беглым взглядом стоянку, в поисках чего-либо подозрительного. Посетители казино направлялись к своим машинам. Несколько человек с выпускного вышли покурить на свежем воздухе.

Сев за руль «линкольна», Майкл убедился, что заднее сиденье свободно для Гэри, отодвинул чемоданы, отпер двери с противоположной стороны и открыл окно со своей стороны и со стороны Анны.

Потом он завел машину, развернулся и подъехал прямо к крыльцу. Гэри вышел первый, Анна сразу за ним. Парень открыл ей дверь, она села… и голова Гэри разлетелась на куски, когда пуля попала ему в лоб. Его глаза даже не успели отразить испуг.

Анна закричала. Гэри упал, и кровавая дымка заняла его место, когда Майкл нажал на газ, поворачивая руль одной рукой и крича: «Закрой дверь, дорогая!» Анна ухитрилась это сделать, не переставая кричать, и двое мужчин с большими револьверами выскочили из-за машин и направили оружие на «линкольн». Майкл узнал в них людей Гьянканы – толстого звали Вин, а худого Лу. Майкл выстрелил в них, превратив их головы в кровавую кашу.

Анна продолжала визжать, и «линкольн» тоже визжал, несясь по стоянке, а потом пролетая по извилистой горной Дороге, оставив позади мертвого парня, и парочку тел мафиози, и «Каль Нева», и неоновую рекламу, пока только сосны, ночь, извилистая дорога и всхлипывающая девочка не остались спутниками Майкла.

; – О папа, папа, – произнесла Анна наконец. Ужас и истерика превратили ее красивое лицо в уродливую гримасу, – мы просто бросили его там, мы просто бросили его там! Когда они были вне опасности, Майкл остановился и взял дочь за руки. Ее тело сотрясалось от рыданий, когда он сказал:

– Мы должны были бросить его, его уже нет, дорогая, его уже нет.

– О, ты не понимаешь… ты не понимаешь.

– Клянусь, я понимаю, что ты чувствуешь, моя дорогая. Клянусь.

Нет. – Она немного отодвинулась от него; ее глаза и лицо, казалось, пропитаны несчастьем, а голос был пугающе тонкий и дрожащий, намного взрослее, чем когда-либо прежде, и все же молодой.

– Мы оставили там моего мужа, папа, – сказала девушка в белом выпускном платье, задыхаясь и глотая слезы. – Прошлой ночью в Вегасе… Гэри и… мы… мы… мы… поженились…

Книга третья Святой на отдыхе

Глава первая

Тони Аккардо не терял времени даром и всегда действовал по обстоятельствам.

Прежде всего он был бизнесменом, строгим, но справедливым; если возможно, избегал насилия, но, если нужно, мог разрешить «в воспитательных целях» любую жестокость. Отцом он был замечательным – щедрым и любящим, но не баловал своих детей; Тони ясно дал понять своим двум сыновьям и двум дочерям, что по его пути идти не стоит, что лучшее, что можно сказать о профессии их отца, это то, что она подготовила почву для лучшей жизни для них, отпрысков закончившего шесть классов сына сапожника-эмигранта.

И, имея безграничные возможности, Тони никогда – за почти сорок лет брака – не изменял своей жене. В 1934 году, когда он женился на Клариссе, она была самой красивой блондинкой в хоре. Даже сейчас, когда Тони смотрел на жену, он не замечал лишних килограммов (ему ли об этом говорить?) и видел все ту же стройную девушку, покорившую его сердце.

То, что Кларисса когда-то пела в хоре, не означало, что она была глупой куклой. У нее был острый ум, она училась в колледже путешествовала по миру, чтобы расширить свой кругозор, и иногда Тони составлял ей компанию. К детям она относилась заботливо, но строго, без всякого пристрастия; и когда Аккардо устраивали вечеринки – Тони любил такие собрания – Кларисса была самой любезной хозяйкой в Чикаго.

Миссис Аккардо жила то в Чикаго, на Ривер-Форест, то в их загородной резиденции в Ашленде. Тони построил этот небольшой (шестнадцать комнат) дом, когда «тюдоровский» особняк на улице Франклина начал слишком привлекать к себе внимание журналистов. Боже, как Тони не хватало его Дворца, с кегельбаном в подвале и специальной комнатой для его коллекции антиквариата, а также огромным задним двором, где каждый год на День независимости он мог устраивать банкеты.

Но люди, которым он доверял, включая Мюррея Хамфриза, Пола Рикка и адвоката Аккардо Сидни Хоршака (самого умного человека в мире), посоветовали ему вести себя более сдержанно – и Тони послушался их совета: как и Фрэнк Нитти, он знал, что лучше не привлекать к себе излишнего внимания. Поэтому, когда преследование федералов и известность сделали необходимым переезд Гьянканы в Мексику и Тони опять занял место главы Синдиката, Король Аккардо, снова оказавшись в центре внимания, сцепил зубы и продал свой Дворец.