Дорога в горы - [9]

Шрифт
Интервал

В кустах послышался треск сучьев. Донцов выхватил гранату, лейтенант поднялся на локте: фашисты? Но из-за кустов показался Пруидзе. Он торопливо подошел к командиру, опустился на траву, заговорил сбивчиво и горячо:

— Роща совсем маленький… Там хутор… На хуторе груш, яблок — настоящий Кавказ, товарищ командир! Фашистов нет, они по дороге идут…

— Так и знал! — с облегчением выдохнул лейтенант.

Пруидзе не понял, к чему относится это «так и знал», и продолжал подробно рассказывать, как надо пробираться к хутору.

— Главное — к хутору, а там пристроитесь, — убежденно закончил он.

— Кто пристроится? — не понял Донцов.

— Кто-кто? Известно кто — командир!

— Я командира не брошу!

— А разве я хочу бросать? Совсем у тебя дурной голова, Степан! Лечить командира надо, понимаешь? Лечить! А где лечить? На хуторе!

Донцов не успел возразить: со стороны гор донеслись артиллерийские выстрелы. Солдаты притихли.

Трудно сказать, кто это бьет. Может, свои, уходя в горы, огрызаются последними снарядами. А может, гитлеровцы, преследуя отступающих, стараются покончить с ними, чтобы потом свободнее двигаться дальше.

— Товарищ Пруидзе, вы осмотрели хутор? — нарушил тишину лейтенант.

Вано вскочил на ноги:

— В дома не заходил, людей не видел. Но фашистов там нет, товарищ командир! Ни одного шакала фашистского нет!

— Откуда же ты знаешь, что нет, если в дома не заходил? — попробовал возразить Донцов. Но Пруидзе с досадой отмахнулся от него:

— Молчи, пожалуйста, очень прошу. Пошли!

И, взвалив раненого на спину, быстро понес его, пригибаясь под кустами орешника.

Глава десятая

Уже совсем рассвело, когда они остановились в садочке на краю хутора. Донцов тотчас отправился во двор узнать, что здесь и как: обстановка на войне быстро меняется, и кто знает, не явились ли гитлеровцы…

Едва он приблизился к сараю, как откуда-то выскочила большая, похожая на волка, собака. Степан схватил попавшуюся под руку палку, начал отмахиваться, пятясь к сараю, пока не уперся спиною в дверь. Нажал, и дверь отворилась, да так, что Донцов застыл на месте: посередине сарая, с лопатой в руках, стояла девушка. Испуганное круглое лицо, обнаженные до плеч загорелые руки… Видно, услышала лай собаки и поторопилась вылезти из ямы, которую для чего-то копала в сарае.

— Доброе утро, — совсем некстати буркнул солдат.

Девушка молча кивнула в ответ, не зная, как быть, не понимая, что за оборванец ввалился к ней. Вроде солдат, но почему босой, без шапки и ремня? Что за деревяшки торчат из его карманов?

— Не пугайтесь, гражданочка, — поняв ее состояние, сказал Донцов и попытался пригладить свои растрепанные волосы.

Он успел уже рассмотреть тесный, полутемный сарай. В углу на подкладках, чтобы не прели полозья, — сани-розвальни. На санях нечто вроде постели: рядно, подушка. У дверей — скомканное белье, цветные девичьи платья, пальто с рыжим лисьим воротником. Донцов понял: прячет вещи от гитлеровцев.

— Что же это вы сами копаете? — стараясь успокоить хозяйку, спросил солдат. — Аль мужиков в доме нет?

Девушка посмотрела на его большие, запыленные, все в ссадинах ноги, на вьющийся, как у многих казаков, чуб и ответила чуть смелее:

— Есть конечно… С дедом мы проживаем…

И вдруг сама спросила:

— А вы из какой станицы?

Донцов чуть было не назвал первую пришедшую на память, но вовремя спохватился:

— Тут недалечко…

— То я и чую по говору, что вы казак… А як же вас звать?

— Степаном… по фамилии Донцов.

— Донцовых тут богато. Вы, часом, не родня Кузьмы Донцова? В Бережной проживает…

Никакого Кузьмы, конечно, солдат не знал, но вида не подал. Спросил, закрепляя знакомство:

— А вас как величать прикажете?

— Та на шо величать? Як батько с матерью назвали, так и вы: Наталкою кличьте.

— Хорошо назвали, — солдат улыбнулся. И тут же, согнав улыбку с лица, серьезно добавил — Вот что, Наташа, тут в садочке раненый…

— Раненый?

— В бою. Можно его сюда?

Девушка бросила лопату в сторону:

— Так шо ж вы молчите? Тут холодок, гарно… Несите сюды, — и бросилась к двери. — Минуточку, только Серка на цепь возьму.

Донцов поспешил в сад, где его сердито встретил Пруидзе:

— На шашлык попал, а? Целый час ждем!

— Кому что, а тебе шашлык!

— Не нужен мне твой шашлык! Время нужно! Понимаешь? Время!

— Тихо, не шуми. Не все сразу делается, — успокаивающе заговорил Донцов. — Ну-ка, помоги!..

Вместе с Вано подняли раненого и понесли в сарай. Наталка уже ждала их со взбитой подушкой в руках.

— Вот сюда, на дедову постель, — показала она на розвальни и выбежала во двор.

— Видели, товарищ командир? — проводил ее глазами Пруидзе. — Апельсин!

Лейтенант не ответил.

Девушка вскоре вернулась, неся кувшин молока с запекшейся, розовой пенкой. Положила на край постели белую, пшеничную паляницу. Кувшин был теплый, только что из печки.

— Вот это я понимаю! — оживился Донцов. — Ну и хозяюшка! Сразу видать — казачка!

Пруидзе лишь с благодарностью взглянул на Наталку.

Солдаты пили из одной кружки по очереди. Раненому девушка подала стакан и осторожно присела на уголок саней, внимательно разглядывая лейтенанта.

Бледный, худой… Над темными печальными глазами— широкие густые брови, сходящиеся у переносицы. Лицо командира показалось Наталке строгим, даже суровым, и в то же время очень молодым.


Еще от автора Александр Никитич Лозневой
Крепость Магнитная

Книга о людях, которым выпало на долю строить первенец наших пятилеток — легендарную Магнитку, о том, как в сложной обстановке, в преодолении огромных трудностей и лишений шло их духовное становление; как в годы войны, работая по-фронтовому, они считали себя бойцами крепости Магнитной.


Эдельвейсы — не только цветы

События романа происходят летом 1942 года на Кавказе. Автор, участник Великой Отечественной войны, показывает мужество советских воинов, насмерть стоявших на Орлиных скалах и задержавших продвижение отборной фашистской дивизии «Эдельвейс».


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


В бурунах

«В бурунах» — глава из книги В. Закруткина «Кавказские записки». Эта глава посвящена боевым действиям донцов-кавалеристов гвардейского корпуса генерал-лейтенанта А. Г. Селиванова в дни боев на Кавказе в 1942 году.


Большие расстояния

Михаил Сергеевич Колесников известен читателю своими книгами «Сухэ-Батор», «Рудник Солнечный», «Повести о дружбе», «Удар, рассекающий горы» и другими.Бескрайняя сибирская тайга, ковыльные степи и знойные пустыни Монголии, Крайний Север, новый Китай — вот та обстановка, в которой живут и действуют герои его произведений. Это мир сильных, мужественных людей, непреклонно идущих к своей цели и побеждающих. Это мир, насыщенный романтикой дальних странствий.Судьба военного журналиста забрасывала М. Колесникова в самые отдаленные уголки нашей Родины; побывал он и в Монголии, и в Китае, и в далекой Индонезии, и в других местах.Сборник рассказов «Большие расстояния» посвящен людям ратного труда — солдатам, матросам и офицерам.М. Колесников — член Союза советских писателей, член редколлегии журнала «Советский воин».


Подземный факел

На подступах к одному из городов Прикарпатья идут бои. Фашистские войска отступают. Оставляя город, эсэсовцы по приказу из Берлина увозят местного инженера-изобретателя Ростислава Крылача и чертежи его важного изобретения — аппарата, позволяющего добывать остаточную нефть, снова вводить в строй старые промыслы. В пути Крылач пытается бежать, но погибает.Прошли годы. На небольшом нефтепромысле в Прикарпатье молодой инженер Иван Бранюк продолжает дело своего погибшего дяди — Ростислава Крылача.За изобретением Ивана Бранюка и чертежами Крылача (их при отступлении немецко-фашистских войск бандит-бандеровец Коленда спрятал в тайнике на советской территории) охотятся дельцы иностранной нефтяной компании.


Граница в огне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.