Дорога в горы - [21]
Лейтенант поднялся, опираясь на палку:
— Идите. Если что — сигнал.
— Слушаюсь!
Встал и Пруидзе. Наталка тоже не спала. Серко насторожил уши. Шурша плащ-палаткой, заворочался Зубов. Один Егорка, умаявшись за день, по-детски сладко похрапывал на траве.
Зубов незаметно прислушивался к тому, что происходит вокруг. Его не встревожило появление девушки. Ну в чем она может обвинить его? Да и станет ли обвинять, не постесняется ли? Гораздо важнее то, что два часа назад он впервые радировал Хардеру. Радиограмму, наверное, уже получил штурмбанфюрер. Пусть знают: здесь путь свободен. Аппарат пришлось до утра оставить за речкой. Так безопаснее: уснешь, а этот чертов грузин надумает ревизию в мешке устроить…
Вернулся Донцов и доложил, что приближается группа солдат.
— Такие же, как и мы, — уверенно заявил он. — По разговору слышно.
Ждать пришлось недолго: на поляну один за другим стали выходить люди.
— Ложись, братцы! Привал! — послышался звонкий голос одного из них.
— Да тут, смотрите, занято…
— Не беда, места на всех хватит. Эй, у костра, пускайте на квартиру!
— Милости просим, — отозвался Головеня, — свои хоромы не запираем. Располагайтесь, как дома.
Некоторые солдаты сразу растянулись на траве, двое подсели к костру, начали свертывать цигарки.
— Откуда, друзья? — спросил Головеня.
— Известно откуда: от войны бежим! — невесело пошутил один из них.
Шутка задела лейтенанта, обидная была в ней правда. «В самом деле, — подумал он, — там идет война, а мы уходим подальше от нее. Если все уйдут, что будет?»
— Здравия желаю, товарищ лейтенант! Кажись, на переправе виделись?
Головеня обернулся и узнал курносого стрелка, с которым лежал в окопе за насыпью и вел огонь по фашистам.
— Друзья, выходит, встречаются вновь? — улыбнулся Головеня.
— Выходит… Ефрейтор Подгорный! — отрекомендовался парень и, подсев поближе, охотно продолжал: — Вы тогда на пароме остались, а я, как услышал жужжит— бултых в воду! Течением отнесло. Ничего — выплыл! А вот сержант… — Подгорный запнулся.
Головеня понял, что он говорит о Жукове: сержантов там больше не было. Расспрашивать о нем не стал: будь сержант жив, ефрейтор сам бы сказал об этом.
Разговор как-то сразу угас, перед глазами у каждого встало пережитое. Лейтенант спросил, есть ли у солдат продукты, и выяснилось, что продуктов у них самое большее дня на два-три.
— Как-нибудь дойдем! — бодрились солдаты. — На передовой труднее было, и то выжили.
— А что думает ваш командир? — спросил Головеня.
— Командир? Какой командир? У нас анархия! — горько ответил Подгорный. — Сколько раз говорил: давайте назначим или выберем командира. Так нет, на смех поднимают… Гуси, когда летят, и то вожака имеют. А мы — всякий сам по себе.
— А дед разве не командир? — вмешался солдат с басовитым голосом. — Все время идет впереди.
— Что за дед? — поинтересовался лейтенант.
— Генерал настоящий!
— Дед, а дед! На линию огня!
Среди лежащих поднялась невысокая фигура:
— Чего там еще?
— Лейтенант вызывает! — подзадорил кто-то.
Старик, ворча, подошел к костру, и тут Наталка, молча прислушивавшаяся к разговору, вскочила и бросилась к нему:
— Родненький ты мой!
Дед прижал ее голову к груди:
— Добре, добре, перепелка моя… Теперь нам одна дорога…
В этой же группе оказался и солдат Крупенков, служивший ранее во взводе Головени. Низенький, тощий, молчаливый, он и сейчас старался держаться в стороне, подальше от костра, хотя лейтенант успел заметить его. Это не удивило офицера: с Крупенковым у них в прошлом были довольно неприятные отношения, которые ни тот, ни другой не могли забыть.
Еще на Украине, во время ожесточенных боев с фашистами, лейтенант Головеня неоднократно выдвигался со взводом на передний край для стрельбы прямой наводкой. Так было и в районе села Крапивенки. Выкатив орудия, артиллеристы подбили два танка, но враг не унимался. Группа немецких автоматчиков, выскочив из-за леска, ринулась на артиллеристов, стремясь захватить орудия. О помощи своих нечего было и думать, бой развернулся по всей позиции, которую держало подразделение. Артиллеристы встретили врага ружейным огнем. Завязалась упорная борьба. Сержант Жуков со своим расчетом пошел врукопашную. Ни один фашист не достиг окопа, где с пулеметом засели Донцов и Пруидзе. И только Крупенков не принимал в этой схватке никакого участия. Забившись в траншею, он дрожал всем телом, пока не кончилось все. Да вдобавок еще и затвор от винтовки потерял, остался безоружным. Этого нельзя было простить, и Крупенкова судили, отправили в штрафную роту, откуда он в свою часть почему-то не вернулся.
И вот сегодня, неожиданно встретившись с бывшим командиром, солдат то ли не хотел, то ли не решался подойти к лейтенанту…
И Головеня решил пока не разговаривать с ним.
Глава двадцатая
Поднявшись на рассвете, лейтенант взял палку и, опираясь на нее, медленно пошел по поляне. Нога еще болела, но двигаться было можно. Проковыляв мимо кустарника к речке, Головеня увидел деда. Старик сидел на камне и задумчиво смотрел в воду. «Видно, давно проснулся, а может, и совсем не спал», — подумал лейтенант.
— Здравия желаю, папаша! — окликнул он деда.
Книга о людях, которым выпало на долю строить первенец наших пятилеток — легендарную Магнитку, о том, как в сложной обстановке, в преодолении огромных трудностей и лишений шло их духовное становление; как в годы войны, работая по-фронтовому, они считали себя бойцами крепости Магнитной.
События романа происходят летом 1942 года на Кавказе. Автор, участник Великой Отечественной войны, показывает мужество советских воинов, насмерть стоявших на Орлиных скалах и задержавших продвижение отборной фашистской дивизии «Эдельвейс».
Изустная история вьетнамской войны от тридцати трёх американских солдат, воевавших на ней.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
«В бурунах» — глава из книги В. Закруткина «Кавказские записки». Эта глава посвящена боевым действиям донцов-кавалеристов гвардейского корпуса генерал-лейтенанта А. Г. Селиванова в дни боев на Кавказе в 1942 году.
Михаил Сергеевич Колесников известен читателю своими книгами «Сухэ-Батор», «Рудник Солнечный», «Повести о дружбе», «Удар, рассекающий горы» и другими.Бескрайняя сибирская тайга, ковыльные степи и знойные пустыни Монголии, Крайний Север, новый Китай — вот та обстановка, в которой живут и действуют герои его произведений. Это мир сильных, мужественных людей, непреклонно идущих к своей цели и побеждающих. Это мир, насыщенный романтикой дальних странствий.Судьба военного журналиста забрасывала М. Колесникова в самые отдаленные уголки нашей Родины; побывал он и в Монголии, и в Китае, и в далекой Индонезии, и в других местах.Сборник рассказов «Большие расстояния» посвящен людям ратного труда — солдатам, матросам и офицерам.М. Колесников — член Союза советских писателей, член редколлегии журнала «Советский воин».
На подступах к одному из городов Прикарпатья идут бои. Фашистские войска отступают. Оставляя город, эсэсовцы по приказу из Берлина увозят местного инженера-изобретателя Ростислава Крылача и чертежи его важного изобретения — аппарата, позволяющего добывать остаточную нефть, снова вводить в строй старые промыслы. В пути Крылач пытается бежать, но погибает.Прошли годы. На небольшом нефтепромысле в Прикарпатье молодой инженер Иван Бранюк продолжает дело своего погибшего дяди — Ростислава Крылача.За изобретением Ивана Бранюка и чертежами Крылача (их при отступлении немецко-фашистских войск бандит-бандеровец Коленда спрятал в тайнике на советской территории) охотятся дельцы иностранной нефтяной компании.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.