Дорога стального цвета - [42]
В густо накуренной будке сидело человек пять в такой же форменной одежде, с петлицами на воротниках. Шел меж ними какой-то оживленный разговор.
Охранник подтолкнул Зуба на середину комнаты.
— Вот, Василь Евсеич, привел пассажира. Прям внаглую на семьсот двадцатый прет, и хоть бы что!
Из-за стола поднялся немолодой уже человек — полный, круглолицый, с веселыми глазами. Он подошел к Зубу, внимательно оглядел его с ног до головы.
— На семьсот двадцатый, говоришь? Чего ж тебя на этот-то понесло?
Зуб пожал плечами, дескать, мне без разницы — семьсот двадцатый или…
— Обыскал?
— А чего его обыскивать — весь наруже.
На Зуба смотрели с легкими улыбками, как на человека, попавшего в эту будку по какому-то смешному недоразумению. И он уже ничуть не сомневался, что все обойдется.
— Ну-к, что у тебя, парень?
— Да у него, Евсеич, душа, а еще вша имеется, — вставил кто-то из сидящих, и по комнате прошелся смешок. — Доставай вшу-то из кармана.
Заулыбался и круглолицый Евсеич. Но он, улыбаясь, все же провел ладонями по Зубовым карманам, и тот порадовался, что ночью забыл в тамбуре товарняка Панькин нож. Иначе было бы не до смеха.
— Ты, парень, вот что, — строго сказал Евсеич, а глаза в это время оставались у него смешливыми. — На пассажирском можешь хоть верхом ехать, слова не скажу. А на товарняках не смей. Не то забодаю.
И снова охранники хохотнули. Должно, весело было им тут смолить папиросы.
— Евсеич, спроси, он не из ФЗО сбежал? Вишь, в фэзэушном.
— Это его дело — откуда сбежал, куда прибежал, — отмахнулся Евсеич. — Иди, парень. Да вшу свою не оставляй у нас.
Веселый народ — стрелки-охранники.
Поезд, который называли семьсот двадцатым, тем временем ушел. Но минут через десять, когда Зуб был на порядочном от будки расстоянии, тронулся еще один товарняк. Конечно, нехорошо лезть на рожон, но очень уж велик соблазн. Тем более что товарняк еще не набрал большой скорости.
Зуб внимательно огляделся. Стрелков не видать. Он перебежал около десятка путей и с ходу вцепился в поручни первого подвернувшегося тамбура.
Снова дорога. Снова дробный стук колес. Больше он не станет делать длинных остановок. Пусть каждая минута приближает его к Сибири, к дядькиным Каримским Копям. Там он не будет есть даровые пирожки — на другой же день пойдет работать. Надо только перемочь эту проклятую дорогу, во что бы то ни стало выдюжить.
Он смотрел, как по сторонам мелькают последние дома Поворино, заросли, телеграфные столбы, и радовался. Ведь это мелькание — метры и километры, которые остаются позади. Пусть быстрее мелькают, пусть все сольется в сплошную полосу. Вперед!
Зуб еще не знает, как у него сложится жизнь там, впереди, но он уверен, что все будет по-новому. Там станет ясно и понятно, что делать и вообще зачем он, Юрий Зубарев, есть на белом свете. Там, впереди — Сибирь, хорошие, добрые люди, там что-то новое, заманчивое. Это чувство нового зовет настойчиво и властно — невозможно устоять. Вот и пусть мчится поезд так, чтобы по-над землей стоял сплошной гул.
Дорога больше не вызывала в душе тревожные чувства. Должно быть, Зуб в достатке хлебнул страхов за эти дни, чтобы его теперь непросто было чем-то напугать. Он перебирал в памяти свои последние злоключения и поражался: неужто все это было с ним, неужто это он вытерпел все страхи прошлой ночи?
Еще недавно он был уверен, что за всю жизнь не испытает ничего такого, что было бы страшнее его кладбищенского похода. Это было в детдоме года три назад. Он на спор с Колькой Мамцовым пошел ночью на кладбище за барбарисовыми листьями — для доказательства. Листьев он нарвал. Но на обратном пути принял за привидение какой-то корявый, полуобгоревший пень и чуть не умер со страху. Теперь Зуб на своей шкуре убедился, что один Панькин нож пострашнее будет всех привидений и ведьм на свете.
Солнце клонилось ко сну. Когда оно стало цепляться за верхушки убегающих назад деревьев, заметно похолодало. Вихрящийся в тамбуре ветер уже не был ласковым, а начало октября не казалось продолжением лета.
Поезд останавливался редко. Зуб соскакивал на ходу и где-нибудь в сторонке ждал, когда он снова тронется. На одной крупной станции сменили тепловоз. И снова торопливо заговорили колеса. Но следующая остановка, уже ночью, затянулась, поэтому Зуб вскочил на другой товарняк, который пропустили вперед.
Кажется, никогда в жизни он так не мерз и не дрожал от холода. Гимнастерку без одной пуговицы раздувало парусом, он яростно растирал ладонями плечи, грудь, ноги, колотился и терся спиной о стену вагона, но дрожь все усиливалась. Оставленный в хибаре бушлат казался теперь самой большой утратой в жизни, и Зуб проклинал себя за нее. Сказал бы, что ему холодно после коньяка, придумал бы что-то… А смог бы он в бушлате запрыгнуть на последний вагон? Наверное, нет. Но все равно бушлат казался утраченным счастьем.
Глубокой ночью наступили минуты, когда он больше не мог терпеть. Холод пронизал его до самых костей, руки и ноги — сплошной лед, тело ходило ходуном. Как только остановится поезд, он побежит в вокзал и дождется там утра. На сегодня он неплохо отмахал. Надо и честь знать.
«Про Кешу, рядового Князя» — первая книга художественной прозы сытывкарского журналиста Петра Столповского. Повесть знакомит читателя с воинским бытом и солдатской службой в мирное время наших дней. Главный герой повести Кеша Киселев принадлежит к той части молодежи, которую в последние годы принято называть трудной. Все, происходящее на страницах книги, увидено его глазами и прочувствовано с его жизненных позиций. Однако событийная канва повести, становясь человеческим опытом героя, меняет его самого. Служба в Советской Армии становится для рядового Князя хорошей школой, суровой, но справедливой, и в конечном счете доброй.
Драматические события повести Петра Столповского «Волк» разворачиваются в таёжном захолустье. Герой повести Фёдор Карякин – из тех людей, которые до конца жизни не могут забыть обиду, и «волчья душа» его на протяжении многих лет горит жаждой мести...
Леонид Николаевич Андреев (1871–1919) – русский писатель, представитель Серебряного века русской литературы. Рассказ «Баргамот и Гараська» (1898) – литературный дебют Андреева. Именно после публикации этого произведения на писателя обратил внимание Максим Горький. А спустя несколько месяцев Горький попросил молодого писателя выслать «хороший рассказ» для популярного литературного журнала. Так в свет вышел рассказ Л. Андреева «Петька на даче» (1899). Тяжелая жизнь маленького Петьки, помощника парикмахера, невероятным образом изменилась, когда он попал на господскую дачу в Царицыно. Грубиян и хулиган Сашка – герой рассказа «Ангелочек» (1899) – преображается, увидев на рождественской елке восковую фигурку ангела.
Этим летом Саммер Эверетт отправится в Прованс! Мир романтики, шоколадных круассанов и красивых парней. На Юге Франции она познакомится с обаятельным Жаком… Или она останется дома в Нью-Йорке… Скучно? Едва ли, если записаться на курс фотографии вместе с Хью Тайсоном! Тем самым Хью Тайсоном, в которого она давно влюблена. Этим летом Саммер будет невероятно счастлива… и невероятно разбита. Ведь от себя не убежишь, как и от семейных секретов, которые ей предстоит раскрыть.
В августе 42-го герои повести сумели уйти живыми из разбомбленного города и долгие месяцы жили в эвакуации, в степном заволжском селе. Но наконец в апреле 1943-го сталинградские дети стали возвращаться в родной дом и привыкать к мирной жизни — играть, дружить, враждовать, помогать друг другу и взрослым.
«Встретимся на высоте» — третья книга тюменской писательницы для подростков. Заглавная повесть и повесть «Починок Кукуй», изданные в Свердловске, уже известны читателю, «Красная ель» печатается впервые. Объединение повестей в одну книгу не случайно, ибо они — о трех юных поколениях, неразрывно связанных между собою, как звенья одной цепи. Тимка Мазунин в голодные двадцатые годы вместе с продотрядом заготавливает хлеб в глухих деревнях одной из уральских волостей и гибнет от рук злобствующих врагов.
«Я всегда хотел убить небо, с раннего детства. Когда мне исполнилось девять – попробовал: тогда-то я и познакомился с добродушным полицейским Реймоном и попал в „Фонтаны“. Здесь пришлось всем объяснять, что зовут меня Кабачок и никак иначе, пришлось учиться и ложиться спать по сигналу. Зато тут целый воз детей и воз питателей, и никого из них я никогда не забуду!» Так мог бы коротко рассказать об этой книге её главный герой. Не слишком образованный мальчишка, оказавшийся в современном французском приюте, подробно описывает всех обитателей «Фонтанов», их отношения друг с другом и со внешним миром, а главное – то, что происходит в его собственной голове.