Дорога соли - [133]

«Где же все остальные члены племени?» — удивленно подумала она.

Сощурив глаза в быстро наступающих сумерках, Мариата не увидела и стада, необходимого для пропитания кочевников. Рядом с шатрами бродили несколько коз и один-единственный верблюд. Может быть, эти люди — разбойники или изгои? Не найдя ответа, она замедлила шаг.

Вдруг раздался дружный собачий лай. Псов было не меньше полудюжины. Эти бродячие шавки исхудали так, что ребра торчали. Годы беспорядочного скрещивания и дурного питания не способствовали улучшению их нрава, и к гостеприимству по отношению к пришельцам они приучены не были. Мариата испугалась и отступила. У нее в племени были охотничьи собаки, откормленные, красивые животные, которые не отходили от ног хозяина, а вот люди кель-теггарт едва сводили концы с концами и не могли позволить себе кормить стаю одичавших собачонок.

Собаки тем временем приближались, угрожающе опустив морды к земле. Мариата не могла сдвинуться с места. Вдруг она наклонилась, схватила камень и швырнула в ближайшую шавку. Тот попал ей прямо в шею, и животное с визгом упало на спину. Мариата набрала еще несколько камней, бросила и угодила в середину стаи. Собаки заплясали на месте, не решаясь двигаться дальше. Яростный лай усилился, но твари больше не приближались.

Наконец из одного шатра вышел человек, высокий и худой. Кожа его была черна как ночь.

«Иклан», — с облегчением подумала Мариата.

— Отгони собак! — повелительно крикнула она.

Там, где есть рабы, найдутся и хозяева.

Но этот мужчина смотрел на нее подозрительно. Он прикрикнул на собак, и те побежали к нему, на бегу оглядываясь, словно опасаясь очередного меткого камня. Собачий лай заставил выйти на воздух и остальных обитателей шатров. Нет, хозяев здесь что-то не видно. Лишь какой-то сброд. Лица у всех открыты. Понятно, это баггара, странствующие нищие, грязные оборванцы, изгнанные из нормального общества и кочующие по пустыне. Видно было, что они влачат жалкое существование. Мариата узнала среди них и мальчонку, угнавшего вьючного верблюда. Человек, который призвал собак к порядку, нырнул в шатер. Через несколько секунд вместе с ним оттуда появился еще один мужчина, за ним женщина, на руках которой был грудной ребенок. Все они стали всматриваться туда, где на фоне скалы виднелся силуэт незваной гостьи. На мгновение взгляды женщины с ребенком и Мариаты встретились. Грудь беглянки вдруг пронзило сочувствие, настолько осязаемое, словно между нею и этой вот матерью протянулась тугая струна, по которой, словно бусинка, скользнула к ней душа туарегской принцессы.

Вдруг женщина пронзительно завизжала:

— Это злой дух, который забрал моего мальчика!

Она выскочила из-за ограждения, лицо ее было искажено яростью и болью. Мариата увидела, что руки и ноги ребенка безвольно повисли и раскачиваются в такт движениям женщины. Вдруг, сама испугавшись этой мысли, она поняла, что ребенок мертв. Его мать приняла ее, в хрупкие сумерки неожиданно явившуюся из пустыни, за джинна. Ведь как раз в это время и выходит из своих обиталищ воинство Кель-Асуфа.

Мужчины догнали и остановили убитую горем мать, которая не успела приблизиться к Мариате. Один из них взял у нее тело ребенка и зашагал обратно к шатрам. Она, словно не в силах расстаться с ним, спотыкаясь и вытянув руки, побрела следом. Второй мужчина стоял неподвижно, не отрывая глаз от Мариаты.

— Я не джинн! — крикнула она, но слова в пересохшем горле прозвучали каким-то странным, сверхъестественным, скрежещущим шепотом.

Услышав ее голос, мужчина сразу схватился за свои амулеты.

Она сглотнула, сухим языком облизала губы и попробовала еще раз.

— Я не джинн, — повторила Мариата, направляясь к нему. — Я женщина из плоти и крови, мой народ — кель-тайток. Не бойтесь. Прошлой ночью от меня убежал верблюд. Я шла за ним целый день. Вон тот мальчик взял его. Наверное, он подумал, что этот верблюд потерялся или его хозяин погиб. Может быть, мальчик взял животное себе, чтобы позаботиться о нем. Я этого не знаю, но пришла, чтобы забрать своего верблюда и вьюки, которые на нем. Буду благодарна, если вы дадите мне немного воды и предоставите кров на одну ночь. Потом я заберу верблюда и отправлюсь своей дорогой.

Ничего не сказав в ответ, человек присел на корточки.

«Странно», — подумала Мариата, и тут он встал и бросил в нее камень.

Не причинив ей вреда, тот пролетел мимо ее плеча и со стуком ударился в скалу за спиной. Второй камень скользнул по руке. Боли она не почувствовала, но ее охватила ярость.

— Как вы смеете?! — возмущенно закричала Мариата. — Что я вам такого сделала?

— Верблюд теперь наш. Уходи, — заявил человек, взвешивая на руке еще один камень.

— Да вы просто воры!

— Убирайся, или мы убьем тебя.

— Разве у вас нет чести? Вы что, не чтите законов пустыни?

— В этой пустыне один закон — закон смерти.

— Духи пустыни проклянут вас, если вы прогоните меня! — Мариата взметнула над головой амулет. — Я призову на вас порчу, и вы все умрете.

Человек все смотрел на нее мутными глазами.

— Мы и так умираем. Уходи.

Третий камень запутался в складках ее платья. Мужчина наклонился, чтоб собрать их побольше. Собаки яростно лаяли, от злости подпрыгивая на негнущихся лапах. Мариата повернулась и пошла прочь.