Дорога славы - [76]
Главным, что было отмечено при развитии этого эмпирического способа управления империей, было то, что ответ на большинство вопросов был таков: НЕ ДЕЛАЙ НИЧЕГО.
Вечная пассивность, никаких рывков. «Живи и жить давай другим». «от добра добра не ищут». «Время – лучший лекарь». «Не тронь лихо, пока спит тихо». «Плюнь на них; сами вернутся, виляя хвостиком между ног».
Даже утверждающие что-либо указы Империи по форме обычно были негативными: «Не взорви Планеты Соседа Своего». (Взрывай собственную, коли охота). «Руки прочь от хранителей Врат». «Не суди, да не судим будешь».
Самое главное, не выставляй серьезных проблем на всенародное обсуждение. Нет, против местной демократии запретов нет, это только в делах Империи. Старина Руфо – простите, доктор Руфо, очень известный специалист по проблемам сравнительной культурогологии (с дурным вкусом к посещению трущоб) – Руфо как-то сказал мне, что любая человеческая раса проходит через все формы и что во многих примитивных обществах пользуются демократией… Но он и слыхом не слыхал о цивилизованных планетах с демократией, поскольку «Vox Populi, vox Dei» [78] переводится как: «Господи! Как же мы в такое-то вляпались?»
Однако Руфо уверял, что он-то демократии рад – каждый раз, когда у него становилось тяжело на душе, он принимал дозу Вашингтона, а проделки французского парламента уступали лишь проделкам французских женщин.
Я спросил его, как же высокоразвитые общества управляют ходом событий?
Он наморщил лоб.
– В основном они не управляют.
Это подходило и к стилю Императрицы Вселенных: Она, в основном, не управляла.
Но иногда она правила. Она могла сказать:
– Эта путаница кончится, если взять вон того смутьяна – вас как зовут? Вот вы, с эспаньолкой, – вывести и расстрелять его. Не откладывая.
Я при сем присутствовал. Откладывать они не стали. Он был главой той делегации, которая обратилась к ней с этим вопросом – какая-то стычка между трансгалактическими торговыми империями в Седьмой Вселенной. Первый его помощник заломил ему руки, а его собственные представители выволокли его наружу и прикончили. Стар вернулась к своему кофе. Этот кофе получше того, что можно достать дома, и я так разволновался, что налил чашечку и себе.
Власти у императора нет никакой. И все же, если бы Стар пришла к выводу, что некую планету необходимо убрать, этим делом тут же бы занялись, и в том небе появилась бы новая. Стар этого никогда не делала, но в прошлом такое происходило. Не часто. Прежде чем провозгласить столь окончательное решение, Его Мудрость долго прокопается в собственной душе (и в Яйце), даже когда его гипертрофированное здравомыслие подскажет ему, что другого выхода нет.
Император – это единственный источник законов Империи, единственный судья, единственный исполнитель. Делает он очень мало, и способа заставить выполнять его постановления у него нет. А вот что у него (нее) есть – это громаднейший престиж системы, которая действует семь тысяч лет. Эта система держится в единстве благодаря отсутствию единения, единообразия, потому что никогда не ищет совершенства, не гонится за утопиями. Она добивается лишь таких решений, которые помогут справиться, а простора и места для многих путей и позиций хватит.
Местные проблемы – дело местных институтов управления. Детоубийство? Это ваши дети и ваша планета. Взаимоотношения семьи и школы, цензура кино, помощь при стихийных бедствиях и катастрофах? Империя тяжко беспомощна и бесполезна.
Кризис Яйца начался задолго до моего рождения. В одно и то же время был убит Его Мудрость ССШ и украдено Яйцо. Каким-то плохишам нужна была власть. Яйцо, с его уникальными возможностями, содержит в скрытом виде ключ к такой власти, какая не снилась и Чингисхану.
Почему люди жаждут власти? Мне это непонятно. Но некоторым хочется, и вот этим хотелось.
Стар заняла должность полуподготовленной и столкнулась лицом к лицу с величайшим кризисом, когда-либо претерпевавшимся Империей, в отрыве от своего кладезя Мудрости.
Но все же не без помощи. В нее был впечатан опыт семи суперблагоразумных людей, и ей оказывала помощь вся кибер-компьютерная система за исключением уникальной ее части, известной как Яйцо. Сначала ей надо было выяснить, что случилось с Яйцом. Переходить в наступление на планету плохишей было небезопасно; от этого могло пострадать Яйцо.
Существовали способы заставить человека рассказать все, если не жалко потерять его насовсем. Стар было не жалко. Я имею в виду не такие грубые штуки, как дыба и щипцы. Больше это похоже на очистку лука, и нескольких они очистили.
Карт-Хокеш смертоносен настолько, что был назван в честь единственных посетивших его исследователей, которые вернулись живыми. (Мы побывали в «парковой зоне», все остальное намного хуже). Плохиши и не пытались там остаться; они только схоронили Яйцо и расставили вокруг и на подходах к нему стражу и ловушки.
Я спросил Руфо:
– Какую пользу приносило Яйцо ТАМ?
– Никакой, – согласился он. – Да они скоро поняли, что пользы от него не будет нигде – без НЕЕ. Им была нужна или его обслуга из кибернетиков… или Ее Мудрость. Они не могли открыть Яйцо. Только ОНА может сделать это без всякой помощи. Вот они и устроили для НЕЕ ловушку. Чтобы схватить Ее Мудрость или убить ЕЕ – лучше схватить и, если потребуется, убить – и попытаться достать основных сотрудников здесь, на Центре. Но на второй вариант, пока жива была ОНА, они не отваживались.
Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988) — «Гранд-мастер» американской и мировой science fiction, неоднократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла», еще при жизни обеспечивший себе место в «Зале Славы НФ», один из величайших авторов XX века, во многом определивших лицо современной научной фантастики. Его произведения экранизированы и переведены на множество языков, его неудержимая фантазия до сих пор изумляет все новые поколения читателей.Его предали. Предали те, кого он считал другом и любимой женщиной. Его гениальные изобретения — в чужих руках, а сам он — проснулся после гипотермии спустя тридцать лет после того, как еще можно было что-то изменить.
За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважным звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…© alex2Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).
Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн — один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».
Джонатан Хог не помнит, что он делает днем. Совсем! И прибегает к помощи частных детективов, чтобы выяснить это. То, что те выясняют, может напугать кого угодно…Из этого романа вышли такие голливудские шедевры, как «Матрица» и «Быть Джоном Малковичем». Именно в этом романе у небоскребов впервые появились несуществующие этажи, а реальность превратилась в бесформенную серую массу, которая проглядывает сквозь щели в декорациях жизни. Хайнлайн создал очень убедительный роман о том, что мир перестает существовать в тот самый момент, когда мы перестаем о нем думать.
Роман патриарха американской фантастики, Великого Мастера Роберта Энсона Хайнлайна (1907 – 1988) повествует о приключениях юного Максимилиана Джонса, с детства мечтавшего о профессии астронавигатора. Сбежав из дома, Макс в результате невероятного стечения обстоятельств попадает на терпящий бедствие космический корабль и становится для его экипажа и пассажиров последним шансом на спасение.
Этот роман, ставший культовой книгой для любителей фантастики всего мира, — одно из лучших произведений Гранд-мастера Роберта Хайнлайна. Вышедший в начале шестидесятых «Чужак…» произвел огромное впечатление на современников и оказался революционным для своей Переломной эпохи.* * *Герой — землянин Майкл Валентайн Смит, воспитанный древней мистической марсианской цивилизацией — возвращается на Землю, где, благодаря своим способностям к экстрасенсорному восприятию и особой философии (соединение религ.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.