Дорога огня - [7]

Она не сдается:

— А ученые? Администрация? Техники, да новички же в конце концов! У многих нет шансов даже против полтергейста, а ты предлагаешь сразиться с Высшей тварью! — Тони кладет руку Айяке на плечо.

— Если захочешь, после обсудим моральную сторону вопроса, а сейчас — за мной, — не дожидаясь ответа, направляюсь к месту проведения ритуала.

— Пойдем, — уговаривает Тони. Ответ девушки я не слушаю.

Лучи пронзают темноту за спиной, шаря в поисках проложенной мною тропы. Вскоре маги догоняют — когда я успеваю загнать злость поглубже, привыкнуть к едва стерпимому жжению, разлившемуся по груди и шее, и начать сигил для вскрытия захоронения:

— Сам ритуал простой, проблемы начинаются, если дух не хочет уходить, а Советник не захочет. Основная наша задача — заставить его постоять спокойно, пока Зарин проведет изгнание. Единственное незавершенное дело Тлалока — тварь, которая отныне стала твоей, — поднимаю глаза на Зарин. — Он откажется принимать это, но ты заставишь.

Девушка краснеет:

— Понимаю. Я уже участвовала в подобном… только те духи не сопротивлялись.

— Мы запрем его в жесткий барьер, чтобы не рыпался, — Эдвард Анна бесшумно выбирается на поляну. За ним тенью следует Мара Кейтлин. — Главное — удержать, иначе свалит. Технически, духи привязаны к останкам или особенным местам, но призрак Советника может оказаться очень сильным. Не хватает еще, чтобы принялся шастать по всему парку.

— В Университет ему не попасть, уже неплохо, — пожимает плечами Наас.

— Если сбежит — хрен поймаем. Гарантирую, — Эд лезет в рюкзак за элементами защитного контура. Хорошо.

— Верно, — я заканчиваю знак, вспарывая шилом землю. — Мы должны сосредоточиться на поддержании защитных чар. Кан, пожалуйста, наколдуй стазис.

Кан скрещивает руки на груди, когда все смотрят на него. Не унимается:

— Зачем тебе это?

— Разве ты сам не нарушил правила, помогая Зарин?

— Она спасла Нину. Я вернул долг. И никто не пострадал.

Хмыкаю, поднимаюсь с колен:

— Вот теперь пострадает. Отведи ты огненного мага в администрацию, к Адамону, мы бы здесь не стояли.

Кан, в обход правил, доставил Зарин к Валентину, который занизил показатели в отчете и дал старинный артефакт, монету, что блокирует силу, — подарил шанс на выживание в Университете.

Шанс для твари в том числе.

— Не вали это на меня! — повышает голос парень. — Отвечай! За каким чертом тебе подрывать безопасность Университета?!

Я пытаюсь спрятать горькую улыбку. Причина? То, что заставляет меня просыпаться по утрам, выпивать горсть Гийотовых таблеток и горький кофе, терпеть жар и продолжать жить:

— Висия.

— Что? При чем здесь…

— Висия, — говорю громче. — Мантикора. Янни. Илай. Наас. Нина. Зарин. И еще десятки имен, — причин, чтобы попытаться сломать систему. Эта тварь особенная. Она даст нам ответы. Возможности. Свободу. Или тебе нравится нынешнее положение дел в Университете?

— Нет, но…

— Я уже говорил, что у тебя нет выбора?

Кан морщится. Сжав губы, поднимает кулак. Я склоняю голову набок. Волосы падают на лицо теплой волной. Рука сжимает шило. Что ты сделаешь? Ты ведь понимаешь, кто я?

Убираю оружие в карман, когда вокруг парня из воздуха проявляется вода, по щелчку пальцев сплетается в равновесный сигил.

Эдвард преувеличенно цокает языком:

— Неплохо.

Я снова опускаюсь на корточки и накрываю ладонью свой рисунок. Закрываю глаза. Вспоминаю кусочек детства: мы с папой едем на машине, он позволил мне сидеть на переднем сиденье — как взрослому. Я вижу его профиль в теплых закатных лучах, слышу голос и очередную сказку о волшебниках, сражающихся с нечистью.

Обернувшуюся былью сказку.

Конец у нее несчастливый, но картинки, вспышки удовольствия хватает, чтобы земля отозвалась, рванула навстречу из могилы, обнажая старые кости в истлевшей мантии.

Наас подходит к краю ямы и светит вниз, а Эдвард и Мара начинают строить барьер. Двигаясь поразительно слажено, они рассыпают философскую соль и раскладывают мешочки с заговоренными камнями. Первые нити колдовства протянулись за девушкой — изящные, лаконичные. Мне стоило лично переговорить с ней и Эдом. Все еще стоит — после. Извиниться, что впутал в эту историю.

А пока подзываю Тони, лучшего друга Нааса и сильного мага, даю копию сигила:

— Помоги мне воссоздать. Я займусь центром, ты — периферией.

В центре узор сложней. Пыль и мелкие камушки образуют линии и окружности, буквы и схематичные рисунки, закручиваются в спирали, поднимаются на уровни выше и ниже сердца знака. Порывы ветра дергают, силясь порвать, узор. Тони доплетает мышцы, связки, я помогаю с кровеносной системой и кожей. Вскоре все готово. Теперь — время слов. Произносим заклинание хором, и сигил поднимается выше, смещаясь к распахнутой могиле.

Обернувшись к Зарин вижу, что девушка обняла себя за плечи. Карие глаза прикованы к яме, брови сведены на переносице. Красивая в своем страхе, она наверняка будет прекрасна в ярости, как и всякий сильный маг огня.

— Зарин, иди сюда, — зовет Тони, понимая правильно мое молчание. — Наас! Ты тоже.

Когда ребята подходят, я говорю:

— Тлалок и Плутон связаны с помощью тьмы, поэтому нужна твоя сила, чтобы вскрыть замок. Чары Заповедника дали трещину, когда ты приняла клятву, и разлом растет, поэтому будет несложно: мы просто подтолкнем, и система рухнет. Я хочу, чтобы ты закрыла глаза и вспомнила момент, когда тебе было до смерти страшно. Попытайся воссоздать это острое чувство, пережить заново. Не торопись. Когда будешь готова — коснись здесь. Вы оба, чтобы наверняка.