Дорога огня - [3]
— Доброе утро, — сидящие за столиком у окна Олаф и Смуглянка синхронно поднимают головы. Хором и отвечают на приветствие:
— Опять не спится? — Опекающий всех и вся Олаф.
— Ночь без происшествий, — более практичный Смуглянка.
— Хорошо, — киваю. Мои заместители выглядят помято после суток в охране периметра. Сами виноваты: нечего было попадаться выпившими главе администрации Адамону. — Я буду к тренировке первогодок, хочу понаблюдать. Лучших отправим в составе команд на задания. После тренировки раскидаем миссии.
— Конечно.
— Как скажешь. — Чернобородый Олаф достает мобильный и быстро набирает сообщение для рассылки. Наверняка предупреждает новеньких, чтобы были готовы выложиться на полную.
Прячу улыбку: заботится. Повезло ребятам. В других блоках новоявленным магам дают лишь сжатую учебную программу, доступ к библиотеке и полную свободу действий — крутись как хочешь, чтобы подготовиться к годовому экзамену. Никого не волнует, пройдет кандидат или провалится, покинет Университет, лишившись памяти о магии. Среди ученых, охотников, техников, целителей и администрации старожилы слишком заняты на миссиях, чтобы помогать новичкам.
Блок искателей я организовал иначе. Регулярные тренировки, четкий план обучения, промежуточные тесты — все под строгим контролем Олафа.
Если мой план раскроют, он станет капитаном?
Возможно.
Взгляд глубоко посаженых карих глаз всегда спокоен. В развороте широких плеч читается уверенность и сила. Модные сейчас татуировки и подбритые виски — что ж, никто не идеален. Олаф хорош в командовании, уважаем искателями, но совершенно бессилен в диалоге с администрацией. Тонкокостный кудрявый Смуглянка ровно наоборот: стратег и дипломат, но среди коллег имеет репутацию заносчивого одиночки — вполне заслуженно. Его за спиной зовут перебежчиком. Нынешний искатель, — бывший охотник и ученый, — хмурится, трет покрытый светлой щетиной подбородок:
— Эрлах? Все нормально?
Понимаю, что задумался, рассматривая своих заместителей.
— Да, простите. Мне пора, — отсалютовав стаканом кофе, ухожу, чтобы покинуть пропахший выпечкой сумрак кафетерия и спуститься в подвал к Валентину, где нестерпимо ярко и громко гудят механизмы, поддерживающие в равновесии экосистемы Заповедника. Этажом выше содержатся твари и другие создания, необходимые ученым для исследований, а здесь — сотни лампочек свисают с потолка, чтобы теплый свет помогал техникам работать с аппаратами. Несмотря на ранний час, полно людей. Я прохожу мимо булькающих труб и дымных резервуаров, кубов грунта в магической оплетке, многослойных погодных чар за толстыми стеклянными стенами. Киваю главному в этом бедламе, Кшиштофу Лойцу, ныряю за тяжелые прорезиненные шторы, отделяющие кабинет Валентина от остального подвала.
Заваленное манускриптами, книгами и тетрадями, рулонами чертежей, логово профессора встречает уютным библиотечным ароматом и недовольным взглядом хозяина:
— Ты поздно, — говорит Валентин. Отодвинувшись на скрипучем стуле, с хрустом потягивается. Седые волосы еще влажные, рубашка под белым халатом хранит следы заломов — заглянул домой сегодня, уже хорошо. Под глазами набухли мешки — спал мало или не спал вовсе.
— Чары? — Спрашивает про заглушающие.
Щиплют запястье:
— Работают. У меня два часа.
— Тогда отставь завтрак подальше и давай сюда финальные расчеты. И сам сигил, конечно, — Валентин широким жестом сдвигает засыпающие стол бумаги в угол. — Пройдемся по логической цепочке, от центра к периферии. Я тут все расписал, но потерял листок… — кто б сомневался. Пока мужчина ищет записи, я устраиваюсь в кресле с увеличенной папкой. Произношу без всяких подсказок:
— Сердце знака — убивающее проклятье, нацеленное на тьму. Соединено связкой Гегемона с сигилом мощного всплеска и условием детонации при гибели твари.
– Подожди-подожди, хоть очки надену, — их Валентин отыскивает быстро, под ботаническим журналом. Список находится там же. — Ну вот, хорошо. Покажи теперь.
— Нужна лупа, — чтобы сравнить знак из древнего манускрипта, выуженного из-под стола, и рисунка на половинке альбомного листа, которую, если повезет, Наас даст свежеиспеченной Зарин Аваддон.
— Под Броуди, — книгой о магических ядах и противоядиях, откуда мы взяли кровеносную систему знака — формулу антидота к укусу твари.
— Итак, — Валентин склоняется над моим рисунком. — Расскажи мне, как это будет.
Вдохнув, заученно повторяю в тысячный раз:
— Наас и огненная, Зарин Аваддон, спустятся в архив библиотеки, воспользовавшись пропуском Айяки Корнелиус, из блока ученых — Наас обещал ей некую услугу, девушка заинтересована. Наас пойдет под предлогом помощи, а Зарин чары не засекут: ее еще не внесли в систему Университета, главный техник пока отсутствует и приедет только завтра. В библиотеке Наас отвлечет Айяку. Тварь проведет Зарин через тайный проход к своей камере. Камеры в архиве я вырубил и подменил картинку.
— Как тварь укажет путь? Она же заперта.
— Наведенным мороком. Плутон месяцами копила силы для этого колдовства. Девушка воспользуется формулой. Плутон умрет, и энергия ее смерти многократно усилит эффект проклятья, которое вспыхнет повторно — уничтожая всех темных созданий в радиусе действия, а радиус должен выйти далеко за пределы Университета, ведь Плутон — Высшая. После в зоне ее смерти будет умирать любая тварь ближайшие лет пятьсот — столько, сколько прожила Плутон. Университет не сможет проводить исследования над огненными магами и их чудовищами, перевезти лабораторию тоже нельзя: у нас давно кончились защитные элементы для барьера. Итог: твари мертвы, Хайме неистовствует. Гофолия в ярости, но ничего не может сделать. Огненных оставляют в покое и никакой больше охоты за тварями. Конец.
В магическом мире она получила новое имя и клеймо — огненный маг. Редкий и очень ценный для ученых Университета вид: пламя отбрасывает тени, рождает монстров, которыми можно научиться управлять. Способ утерян, во многочисленных экспериментах подопытные лишаются воспоминаний, скатываясь в безумие, но Советников это не останавливает. Им нужна власть над тьмой. Сможет ли единственный человек сломать столетиями существовавшую систему? Довериться чудовищу и собственной убийственной силе? Куда приведет Зарин Аваддон путь смерти?
В этом мире "ИКЕА" торгует не только шкафами, а Речь Посполитая, вполне себе русскоязычная, раскинулась от океана до океана. Здесь есть aйфоны, хипстеры и каршеринг. В этом мире нет млекопитающих, хоть и есть люди. Но есть ли в этом мире сострадание?
«Спешу сообщить вам, многоуважаемая Анна, что из дневника Его Величества, найденного нами после его смерти, было установлено, что двадцать два года назад он имел романтические отношения с вашей матушкой, Инной Сергеевной Арсентьевой, вследствие чего спустя девять месяцев на свет появились вы. Таким образом, Анна, вы являетесь Законным Бастардом Королевства Адлендор и призываетесь немедленно отбыть на родину вашего венценосного родителя. Должен предупредить, что в случае отказа на мое приглашение я снимаю с себя всю ответственность за вашу безопасность».
Брак как социальное явление остался далеко в прошлом. В те темные времена, говорят, люди еще пользовались смартфонами. Теперь, к счастью, все позади. Взрослые живут в свое удовольствие, ведь государство позаботилось обо всем. В конституцию внесены ключевые пункты – от права на экологически чистую среду до права на тишину. Детей выращивают в специализированных интернатах. Виртуальный мир, похоже, окончательно вытеснил реальность. В это самое благословенное время в одном из детских учреждений подрастает воспитанница Шарлин Вайлоу.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.
Мой идеальный мир рухнул. Меня бросил парень, украв проект, а брат скрывает страшную тайну. Мне стали сниться необычные сны о мужчине, который ураганом ворвался в мою жизнь. Можно ли верить снам, где любимый предстает ужасным человеком, если в жизни он совершенство?! Грядет полнолуние, и оно расставит все по местам.
Открыв глаза, Стефи поняла, что она оказались на космическом корабле неизвестных колонистов, а последнее, что она помнит, это то, что на их корабль напали космические пираты. Что случилось и как она и ее подруги здесь оказались? И что теперь делать? Как найти дорогу домой, не оказавшись снова в руках врагов? Ждут ли их на родной планете? Да и так ли уж им хочется вернуться? Дэвиену предстоит важная миссия, от которой зависит будущее его планеты, а космическая находка не даёт полностью сосредоточиться на этой задаче, смущая шквалом чувств и эмоций. Как разобраться в своих желаниях и не потерять безвозвратно то, что было случайно (случайно ли?) найдено на просторах вселенной.